Смерть Беллы   ::   Сименон Жорж

Я не знаю. Она просила только передать вам, чтобы вы не волновались, чтобы ехали назад, не теряя ни минуты: это очень важно.

Спенсер хотел войти, решив было, что позвонит домой из канцелярии.

— Она сказала, чтобы вы не тратили времени на телефонный звонок.

Он нахмурился, крайне озадаченный; лицо его помрачнело, но, по правде говоря, он не особенно встревожился. У него даже появилось искушение не посчитаться с распоряжением Кристины и набрать номер дома. Так бы он и сделал, но мисс Коул по-прежнему загораживала ему проход.

— Ну что ж! Тогда передайте директору…

— Уже предупредила.

— Надеюсь, к концу первого урока вернусь…

Все это его раздражало, вот именно — раздражало.

Особенно потому, что было непохоже на Кристину.

У нее, как у всех, есть свои недостатки, но ей совсем не свойственно терять голову по пустякам, тем более отрывать его от школьных дел. Кристина — женщина практичная: если в трубе загорится сажа, она вызовет скорее не его, а пожарных; если заболеет или поранится — обратится к врачу.

Спускаясь с холма, Спенсер разминулся с Дэном Митчелом, который перед работой вез в школу сына. На мгновение он задумался, почему это Дэн глянул на него с удивлением. Только потом до него дошло, что людям непонятно, с какой стати он в этот час спускается с холма вместо того, чтобы ехать наверх.

На Главной улице все было как обычно, вокруг их дома тоже ни малейшего оживления — верного признака происшествия. И только подъехав к самому дому, он заметил перед воротами гаража машину доктора Уилберна. Спенсеру надо было пройти по снегу не больше пяти шагов; машинально он сунул трубку в карман. На пороге потянулся к звонку, но дверь неожиданно для него распахнулась сама собой, как до того в школе. Глазам его предстало зрелище, которого он меньше всего ожидал и которое не имело ничего общего с той жизнью, какой он жил до сих пор.

Уилберну лет шестьдесят пять, он занимает также должность школьного врача; на многих он производит впечатление: у него такой вид, точно он всегда надо всеми насмехается. Он слывет человеком недобрым. Во всяком случае, никому не старается понравиться и неприятные известия сообщает всегда с характерной усмешкой.

Он-то и отворил Спенсеру, а теперь молча стоял перед ним и, наклонив голову, рассматривал его поверх очков; Кристина, стоявшая в той части комнаты, где было темнее, тоже повернулась к двери.

Почему, не зная за собой никакой вины. Спенсер вдруг почувствовал себя виноватым? То ли в освещении было дело, то ли в уже пожухшем снеге, то ли в затянутом тучами небе, но ему стало не по себе, когда доктор, хитро глянув на него, взялся за дверную ручку, чтобы ввести Эшби в его собственный дом, словно в какое-то сумрачное судилище. Эшби не смолчал и услышал свой собственный голос:

— Что происходит?

— Войдите.

Он подчинился, прошел в гостиную, снял сапоги, стоя на циновке; ему по-прежнему не отвечали, его не удостаивали ответом, словно он не человек вовсе.

— Кристина, кто заболел? — И прибавил, потому что она машинально посмотрела в сторону коридора:

— Белла?

Тут Эшби ясно увидел, как они переглянулись. Позже он сумеет перевести эти взгляды на язык слов. Кристина глазами говорила доктору: «Сами видите. Он, судя по всему, действительно ничего не знает. Что вы об этом думаете?» А Уилберн, к которому Спенсер никогда не питал неприязни, казалось, отвечал глазами же: «Разумеется. Возможно, вы и правы. Все возможно, не правда ли? В сущности, это дело ваше».

— Несчастье, Спенсер, — сказала Кристина вслух, сделала два шага по направлению к коридору и обернулась:

— Ты уверен, что не уходил вчера вечером?

— Безусловно.

— Даже ненадолго?

— Я не выходил из дома.

Новый взгляд, адресованный доктору. Еще два шага.