America Latina, или повесть о первой любви   ::   Динец Владимир

Море у фазенды было теплым, как пруд, но почему-то довольно безжизненным — ни рыбы, ни водорослей. Зато на илистом дне я набрал кучу красивых ракушек, в том числе большого и очень редкого Cymatium.

В последнюю ночь на фазенде мне повезло — я увидел еще одно чудо южноамериканской природы, «рождественское дерево». Один из обычных местных светлячков иногда в массе собирается на небольшое деревце, облепляя его сверху донизу, после чего все жуки начинают синхронно вспыхивать, словно праздничная иллюминация.

Я готов был биться головой об стену от отчаяния, но должен был улететь

— денег почти не осталось. Мне так хотелось пересидеть в тропиках московскую зиму, а пришлось возвращаться в холод и тьму ноября.

Рейс Аэрофлота улетает в такое время, что все обменные кассы закрыты. Пришлось мне лихорадочно тратить остаток бразильских реалов — купить гору фруктов (мне еще с фазенды отгрузили килограммов десять) и прочую ерунду. Гораздо лучше, конечно, было бы купить огромную, изумительно изданную книгу «Орхидеи Южной Америки», но она стоила 720$.

Я переложил все самое тяжелое в маленький запасной рюкзачок, который выглядел таким плюгавым, что его никто не догадался взвесить, и, просидев три часа в раскаленном душном самолете по неизвестной причине, вылетел домой.

Мы еще садились в залитом огнями Рио, в тихом флегматичном Ресифе, но всему приходит конец. Южная Америка исчезла, и остался только ночной океан, черный, как ближайшее будущее.

Вариация

Опять в холодную Россию

Меня умчит Аэрофлот,

Где тротуары ледяные

И баксу преданный народ.

Опять без солнышка полгода

В краю снегов и алкашей,

Фригидной северной природы

И красных рекрутских ушей.

Опять я должен делать бабки,

Пахать, крутиться и башлять,

К зарплате тощей ждать прибавки

И ОРЗ в метро цеплять.

И тихо жить мечтой заветной:

Как долгожданным днем одним

Вернусь я в мир тепла и света

К зеленым тропикам моим.



Эпилог

Граждане пассажиры! Наш самолет произвел посадку в городе-герое Москве.

Напоминаем, что за сохранность багажа и возможные инциденты по дороге в город Аэрофлот ответственности не несет. Будьте осторожны и бдительны.

Поздравляем с прибытием на землю нашей любимой Родины!



Объявление в самолете.



В каждом из мест посадки экипаж почему-то менялся. Это позволяло мне при каждой следующей кормежке как бы невзначай спрашивать, нет ли лишней порции. Народу было мало, и порция неизменно находилась.

Рядом сидел высокий пожилой сеньор, седой и загорелый, исполненный чувства собственного достоинства — типичный дон Альберто, глава семьи из какого-нибудь сериала. Еще в Рио он купил бутылку и медленно, но методично напивался, не обращая на меня никакого внимания. Я уткнулся в стекло в отвратительном настроении и тщетно пытался уснуть.

Внизу появились три огонька — островок Сан-Паулу, затерянная в океане макушка подводной горы на Срединно-Атлантическом хребте, который тянется под водой от Исландии до Антарктики. В отличие от других островков центральной части океана — Святой Елены, Вознесения, Сен-Поля или Амстердама — это не вулкан, а гранитный массив. Мы летели по знаменитой Трансатлантической трассе, освоение которой так романтично описал Сент-Экзюпери в книге «Южный Почтовый».

— Остров Сан-Паулу, — сказал я вслух.

— Вершина Срединно-Атлантического хребта, — на чистейшем русском произнес «дон Альберто».

— Гранитный массив, — машинально продолжил я.

Мы уставились друг на друга. Оказалось, что он океанолог из Питера, а в Бразилии работает по контракту. У нас обнаружилось множество общих знакомых, мы даже ходили по Охотскому морю на одном судне, хотя и в разное время. Теперь полет протекал гораздо веселее.

Рассвет застал нас в Сале на островах Зеленого Мыса, где мы дожидались, когда поднимется туман.