Белый мерседес   ::   Севела Эфраим

Первый араб (Мюриел). Мой друг Азиз известен на всем Средиземном море своим богатством.

Мюриел. Может купить, если захочет, весь этот ресторан?

Первый араб. Не только ресторан, но и весь остров.

Мюриел (кивая на белый лайнер, застывший у горизонта между небом и землей). И этот пароход?

Первый араб. Не только тот пароход, но все пароходы, какие пройдут мимо острова, пока мы сидим в ресторане.

Второй араб. Пожалуйста, сидите и считайте.

Мюриел (шепотом). Он не женат?

Первый араб. Нет еще. Выбирает.

Сю. А кого предпочитает ваш друг: блондинок или брюнеток?

Второй араб. Я всех люблю. И блондинки. И брюнетки. И американки, и шведки, и итальянки. Всех. Кроме… Израиль. Израиль — мой враг. Смертельный враг моего народа. Я себе скорее член отрежу, чем лягу в постель с еврейкой.

Сю. И даже с очень красивой еврейкой?

Второй араб. С самой красивой. Зарежу. Весь Израиль вырежу.

Мюриел. Не верю. И/маленьких детей тоже?

Первый араб. Мой друг Азиз сказал ясно: всех!

Сю. У вас был предшественник… Покрепче вас.

Второй араб. Кто?

Сю. Адольф Гитлер. Но и ему это сделать до конца не удалось.

Второй араб. Он был дурак… ваш Гитлер и… нищий. А у нас — нефть. Что захотим, то и сделаем. Весь мир пляшет под нашу музыку..

Сю. Весь ли?

Второй араб. И ваши американцы тоже. Все зависит от того, сколько я предложу.

Сю. Вы самонадеянны, Азиз… или как вас там зовут. Мне вас жаль.

Второй араб. Почему?

Сю. Потому что поутру вы могли бы лишиться своего члена.

Второй араб. Вы? Я вас правильно понял?

Сю. Да, и к тому же великодушная еврейка. Поэтому я пошлю вас сейчас к чертовой матери, чтоб вы смогли еще полюбоваться своим членом, если живот вам не помешает. (Обращается к проходящему мимо их столика светловолосому парню.) Эй, молодой человек с нордической внешностью, не откажитесь потанцевать с еврейкой?

Парень (им оказался немец по имени Гюнтер) почему-то смутился, но, поборов смущение, протягивает Сю руку. Она встала. И их тут же поглотил водоворот танцующих. Где-то невдалеке мелькнули лица Мюриел и первого араба.

Гюнтер. Почему вы меня так спросили?

Сю. Как я спросила?

Гюнтер. Соглашусь ли я станцевать с еврейкой.

Сю. Не понимаю, почему вы насторожились?

Гюнтер. Потому что я — немец.

Сю от души расхохоталась.

Сю. Час от часу не легче. Отличная комбинация. От араба к немцу. Я пошутила, милый Ганс.

Гюнтер. Меня зовут Гюнтер.

Сю. Это дела не меняет. На один танец можно имени не запоминать. Повторяю, я пошутила. Я не еврейка. Посмотрите на мой нос. Ваш покойный земляк доктор Геббельс захлебнулся бы от восторга. Какая линия профиля! Какая чистота арийской расы!

Гюнтер. Не понимаю, зачем вы так? Хотите меня оскорбить?

Сю. С каких это пор немцы стали обидчивы, как… ну, скажем, евреи?

Гюнтер. Возможно, потому что на них и на нас лежит тяжкая тень прошлого.

Сю. О! Это любопытно! Вы не совсем пустой мальчик… немецкий. Так кто же я? Угадайте!

Гюнтер. Американка, конечно.

Сю. Ну, это не трудно угадать, хотя бы по моему произношению. А каких корней? Ирландских? Славянских?

Гюнтер. Я бы скорее определил… итальянских… или испанских предков.

Сю. Так мне все говорят. И все — ошибаются. Ой, к нам идет главный евнух гарема, из которого вы меня похитили. Давайте убежим!

К ним протолкался сухопарый араб. За ним виднелась рожица Мюриел.

Первый араб. Эта дама пришла с нами. И разрешение танцевать с ней надо было спросить у нас.

Гюнтер. Я бы с удовольствием это сделал, номы больше танцевать не собираемся.

Первый араб. Тогда проводите ее к нашему столику.

Гюнтер. Будьте любезны пойти первым и показать дорогу.

Араб повернулся к ним спиной, и Сю, схватив Гюнтера за руку, бросилась бежать в другую сторону, к выходу.



13. Дорога в горах серпантином вьется над морем.