Берег любви   ::   Гончар Олесь

Пункт Красного Креста работает всю ночь, он, как в осаде, крики страдальцев не затихают, раздаешь и раздаешь свои лекарства и пайки, а жаждущих исцеления и пищи не уменьшается, и сама ты уже с ног валишься от этих бессонных бенгальских ночей, красу которых так и не успеваешь заметить... Вечнозеленый мифический эдем, место прописки прародителей наших! Липкая, душная ночь, поваленные холерой люди стонут за брезентом твоей палатки, и самое тебя, измученную смертельной усталостью, подкашивает сон, в глазах какая-то фантасмагория: Баба Яга является в белом медицинском халате, веки разомкнешь - чудовище какое-то, не знаешь даже его названия, настороженно сидит на ящиках с продуктами и медикаментами. Маленькая бенгальская рептилия, похожая на полевую ящерицу твоего детства. Может, далекий потомок того змея, который искусил когда-то Еву? Замерло, смотрит на тебя это загадочное существо, а ты не знаешь - прыгнет или нет? Может, оно ядовито, может, смертельно?..

А потом несет тебя вертолет в отдаленнейшие районы, и земля под тобой сплошь полонена наводнением, разливом мутных тропических рек, изредка виднеются лишь незатоплениые верхушки деревьев, клочка суши нет, где бы тебе приземлиться, а когда наконец найдется место, то снова ждет тебя то же самое: влажный тропический воздух и множество рук, протянутых навстречу, и бесконечная мольба, в страждущих незнакомых глазах.

- Вера Константиновна, а что все-таки вы чувствовали там?

- Чувствовала, девочки, что должна, что обязана. Ну, как говорится, миссия такая спасать...

Голос у нее спокойный, для них это уже голос фронто вички, той, чье фото - улыбающейся, совсем юной девушки в шапке-ушанке можно увидеть на доске Славы в их училище. Такой она была тогда, эта посеребренная теперь сединой женщина с приугасшим взглядом, с лицом Далеко не первой молодости. Неужто и они, ее воспитанницы, когда-то тоже станут такими?

Инна Ягнич, гордость училища, круглая отличница да еще и поэтесса (ее песню Исполняет самодеятельный хор медичек), участливо, с болью сострадания всматривается в увядшее лицо наставницы и вдруг спрашивает серьезно:

- Говорят, Вера Константиновна, что там, где побываешь, остается частица твоего сердца...

- Пожалуй, верно.

- Ой, это что-то опасное,- рассматривая в зеркальце свои длинные ресницы, лукаво усмехнулась Светлана Усик.- Там частичка, да еще где-то частичка... Не возникнут ли на этой почве явления сердечной недостаточности?

- Щедрому сердцу недостаточность не угрожает,- нервно, даже с обидой ответила преподавательница.

- Ну я же пошутила,- оправдывается Светлана.- Извините.

- Что тут извинять... Когда-нибудь поймешь.

Вера Константиновна умолкает, но кажется, что девчата и дальше угадывают ее мысли: "Для доброго дела сердца не жалей, говорила вам и говорю. Может, девоньки, случится так, что кому-нибудь из вас вскоре тоже доведется отведать этих тропиков, тогда сами убедитесь, на что способно человеческое сердце... Среди потопных мутных вод будет приземляться самолет Аэрофлота со спасительным грузом Красного Креста, а бетонной полосы окажется так мало, что при посадке даже резина будет гореть на колесах твоего самолета, придется сбивать пламя огнетушителями.,. И не отыщется воды иной, как с микробами; и не будет ничего страшнее, чем слово "эпидемия"; и наступит момент, когда ты испытаешь полное отчаяние перед масштабами горя, перед хаосом грязи, антисанитарии, перед .скопищами возбудителей ужаснейших болезней... И все же, внутренне собравшись, взяв себя в руки, ты снова ринешься р бой, на каждом шагу будешь рисковать собственной жизнью, хотя и самой жить хочется, девоньки, не меньше, чем всем смертным, не меньше, чем вам вот сейчас...