Безволосый Мексиканец   ::   Моэм Сомерсет

Он не должен быть скомпрометирован ни при каких обстоятельствах.

- Я человек чести, полковник,- с достоинством ответил Безволосый Мексиканец,- и скорее позволю себя изрезать на мелкие куски, чем предам товарища.

- Именно это я только что говорил мистеру Сомервиллу. С другой стороны, если все пройдет удачно, Сомервилл уполномочен передать вам оговоренную сумму в обмен на бумаги, о которых у нас с вами шла речь. Каким образом вы их добудете, не его забота.

- Само собой разумеется. Я хочу только уточнить одно обстоятельство. Мистер Сомервилл, надеюсь, сознает, что дело, которое вы мне доверили, я предпринимаю не ради денег?

- Безусловно,- не колеблясь, ответил Р., глядя ему прямо в глаза.

- Я телом и душой на стороне союзников, я не могу простить немцам надругательства над нейтралитетом Бельгии, а деньги если и беру, то исключительно потому, что я прежде всего - патриот. Я полагаю, что мистеру Сомервиллу я могу доверять безоговорочно?

Р. кивнул. Мексиканец обернулся к Эшендену.

- Снаряжаются экспедиционные силы для освобождения моей несчастной родины от тиранов, которые ее эксплуатируют и разоряют, и каждый пенс, полученный мною, пойдет на ружья и патроны. Лично мне деньги не нужны: я солдат и могу обойтись коркой хлеба и горстью маслин. Есть только три занятия, достойные дворянина: война, карты и женщины; чтобы вскинуть винтовку на плечо и уйти в горы, деньги не нужны - а это и есть настоящая война, не то что всякие там переброски крупных частей и стрельба из тяжелых орудий,- женщины любят меня и так, а в карты я всегда выигрываю.

Эшендену начинала положительно нравиться эта необыкновенная, вычурная личность с надушенным платочком и золотым браслетом. Не какой-то там "средний обыватель", (чью тиранию мы клянем, но всегда, в конце концов, покоряемся), а яркое, живое пятно на сером фоне толпы, настоящая находка для ценителя диковин человеческой природы. В парике, несуразно мордастый и без единого волоса на коже, он был, бесспорно, по-своему импозантен и, несмотря на нелепую внешность, производил впечатление человека, с которым шутки плохи. Он был великолепен в своем самодовольстве.

- Где ваши пожитки, Мануэль? - спросил Р.

Возможно, что Мексиканец чуть-чуть, самую малость, нахмурился при этом вопросе, заданном, пожалуй, не без доли высокомерия, едва он успел закончить свою пышную тираду. Однако больше он ничем не выказал недовольства. Эшенден подумал, что он, наверно, считает полковника варваром, которому недоступны высокие чувства.

- На вокзале.

- У мистера Сомервилла дипломатический паспорт, он сможет, если угодно, провезти ваши вещи со своим багажом, без досмотра.

- Моя поклажа невелика, несколько костюмов и немного белья, но, пожалуй, будет действительно лучше, если мистер Сомервилл возьмет заботу о ней на себя. Перед отъездом из Парижа я купил полдюжины шелковых пижам.

- А ваши вещи? - спросил Р. у Эшендена.

- У меня только один чемодан. Он находится в моем номере.

- Велите отправить его на вокзал, пока еще в гостинице кто-то есть. Ваш поезд отходит в час десять.

- Вот как?

Эшенден только сейчас впервые услышал о том, что их отъезд назначен на ту же ночь.

- Я считаю, что вам надо попасть в Неаполь как можно скорее.

- Хорошо.

Р. встал.

- Не знаю, как кто, а я иду спать.

- Я хочу побродить по Лиону,- сказал Безволосый Мексиканец.- Меня интересует жизнь. Одолжите мне сотню франков, полковник. У меня при себе нет мелочи.

Р. вынул бумажник и дал генералу одну банкноту Потом обратился к Эшендену:

- А вы что намерены делать? Ждать здесь?

- Нет,- ответил Эшенден.- Поеду на вокзал и буду там читать.

- Выпьем на прощанье виски с содовой. Вы как, Мануэль?

- Вы очень добры, но я пью только шампанское и коньяк.