Четвертая охота   ::   Наседкин Николай

Он, забыв про корзину, бросается сквозь лес, летит сломя голову гигантскими прыжками и уже через минуту слышит смертный крик Марины. Этот крик-вопль раскаленной иглой впивается Виктору в сердце, парализует его. Виктор запинается, падает на четвереньки, крадучись ползёт ещё несколько метров. Раздвигает кусты руками и отшатывается...

На небольшой поляне уничтожают его жену. Марина, совершенно голая, вся в ссадинах и кровоподтёках, распята на толстом стволе поверженного дуба. Она ещё жива. Двое - один коренастый, приземистый, с квадратным щетинистым затылком; второй чернявый, высокий, худой - копошатся над ней. Виктор с ужасом догадывается - убийцы только что изнархатили его жену, глумливо, садистски изнасиловали и теперь, наслаждаясь, добивают. Коренастый, рыча от удовольствия, медленно режет тело Марины ножом, рисует на животе кровавые узоры. Чернявый, похрюкивая, сплющивает пальцы на её руках щипцами, вглядывается в её глаза. Из распахнутого рта Марины вырывается уже не крик, а какой-то дикий предсмертный хрип...

"Что же я? Что же это я? Ведь у меня - топор..."

Виктор пытается заставить себя вскочить, но вязкое оцепенение приклеивает его к сырой земле. И дело, он осознает, не в автомате за спиной коренастого и пистолете, торчащем из-за пояса вертлявого, дело в другом...

Виктор не выдерживает и, зарыдав от бессилия, бьёт кулаком по земле. И тут же, захлебнувшись, испуганно захлопывает рот. Но - поздно. Эти двое, резко развернувшись, прицельно упираются зрачками прямо в него. Особенно невыносим взгляд приземистого.

Виктор, собрав остатки воли, вскакивает и бросается прочь. На бегу оглядываясь, он с безумным страхом видит - убийцы скачут за ним. Виктор нажимает, уже летит почти по воздуху, чудом уклоняясь от стволов и перемахивая коряжины.

"Только б не стреляли! Только б не..."

И тотчас же сзади взрывается автоматная очередь.

"Всё - конец!" - успевает подумать Виктор.

И -- падает...

3

Автоматная очередь не прерывается - какая-то странная, звонкая, заливистая.

Виктор встрепенулся и открыл глаза. Будильник верещал ещё секунду-две. В комнату проникал свет погожего солнечного утра.

Зашевелилась Марина - она удивительно как умела не слышать трезвона будильника, - уткнулась в плечо Виктора курносым носишкой, уютно засопела. Виктор всмотрелся в её лицо, неожиданно для себя чмокнул в ухо и весь передёрнулся, вспомнив шизофренический сон.

- Марина... Эй, Марина Васильевна! Вставай, вставай - труба зовёт.

Он ещё раз поцеловал жену, на этот раз - в висок. Марина сразу и полностью проснулась, подозрительно прищурилась:

- Чего это ты?..

Виктор бережно хранил в себе умильно-благодушное настроение, сменившее давящий ночной страх. Даже Лидия Семеновна, как всегда колготившаяся сверх меры, долго не могла вывести его из себя. Лишь когда она уже в пятый раз завела: "Друг от дружки там в лесу не отходите... В чащобу далеко не лезьте..." - Виктор одёрнул:

- Ну сколько можно, Лидия Семеновна? Может, прикажете вокруг дома нашего грибы искать? Идите досыпать, ей-Богу, не мотайте нервы на кулак.

- Да я чего? Ничего... - привычно стушевалась Лидия Семеновна. - Только вы в чащобу-то шибко уж не лезьте - встренете кого ненароком...

Тьфу! Лучше молчать.

На автостанции людей уже - хоть митинг открывай. Корзин и пластмассовых ведер - море разливанное. Паразитство! Конечно, надо было первым рейсом, шестичасовым, ехать, а теперь - к бою готовьсь!

Виктор, расхристанный и пунцовый, выдрался с билетами от кассы, застегнулся. Марина ждала на платформе. Остатки утрешнего настроения ещё имелись, Виктор пошутил:

- Давай всучим диспетчеру трояк, пусть объявит по автовокзалу: мол, сбежали два вооруженных преступника, бродят по лесу вокруг города.