Спальни имеют окна   ::   Гарднер Эрл Стенли

Коктейль был таким слабым, что в нем даже привкуса джина не чувствовалось. Я решил, что именно эта рыжеволосая задумчивая женщина интересует Люсиль.

— Я не могу пить это отвратительное пойло, — сказала она.

Официант порхал вокруг нас и многозначительно покашливал.

— Еще два мартини, — сказал я официанту. — Мы увлеклись разговором, и, пока мы беседовали, коктейль согрелся. А я, видите ли, теплых коктейлей терпеть не могу.

— Да, сэр, — сказал он, убирая бокалы. — Понял, сэр.

— Зачем ты это делаешь, Дональд? — спросила она.

— Что?

— Даешь им еще один шанс посыпать соль на наши раны.

— Не знаю. Так уж я устроен.

— Скажи, а ты пытался бы меня подцепить, если бы я не сделала это первой? — неожиданно спросила она.

— Не знаю. Наверное, нет.

— Тебе хочется знать, что мне здесь нужно, верно?

— Нет.

— Что?! — изумилась она. — Конечно же да.

Я сказал:

— Ты рвалась сюда из-за вон той рыжей с серыми глазами, так ведь?

Глаза ее округлились от удивления.

— Послушай, кто ты такой? — спросила она, бросив на меня подозрительный и хмурый взгляд.

— Забудь, — сказал я, — зря я это сказал.

— Что ты мне шьешь? — Она была настроена весьма решительно.

— Забудь, — сказал я.

Официант принес еще два мартини и счет. Я дал ему два доллара. Он дал мне сдачи — две монеты по двадцать пять центов. Я взял их и положил на стол десятицентовик и еще два цента.

Пока он сердито разглядывал мелочь, я сказал громко:

— Съешь оливку, Люсиль, пока в нее не просочилась вода.

Официант сгреб деньги, потом подошел к хозяину и что-то сказал ему.

— Все в порядке? — спросил хозяин бара, подойдя к нашему столику.

— Все прекрасно, — ответил я. — Ты за рулем, Люсиль?

— Да, — сказала она.

— Тогда тебе больше десяти — пятнадцати таких коктейлей нельзя.

Она улыбнулась, и мы выпили.

Хозяин ждал у стола, пока я распробую коктейль и выскажу свое мнение.

— Отменный вкус у этого коктейля! — воскликнул я.

Он неохотно удалился.

— Валяй, выкладывай всю подноготную, — потребовала Люсиль.

— Боюсь, что ты мне не поверишь.

— Давай, давай! Не стесняйся. Выкладывай.

Я вынул из бумажника визитную карточку и протянул ей.

Она прочла вслух: «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования».

— Успокойся, — сказал я, когда она сделала попытку встать из-за стола. — Все произошло совершенно случайно.

— Что все?

— Все с самого начала. Сегодня ведь суббота, выходной день. А я не женат, поэтому и зашел сюда пообедать. А перед обедом решил почитать газету, меня интересуют скачки. А работа у меня обыкновенная. В ней нет ничего романтического. И тебя я никогда раньше не видел. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из наших клиентов был с тобой знаком. Поэтому не бойся. Никто мне не платит, чтоб я следил за тобой. Тебе нужен был кавалер, и ты его подцепила. А им оказался сыщик.

Здесь уж моей вины нет. Я на тебя даже не смотрел.

— Смотрел. На мои ноги.

— Ну а кто не стал бы?

— Кул, это кто?

— Берта Кул, — сказал я.

— Женщина? — спросила она.

— Совершенно верно.

— О! — воскликнула она, удивленно приподняв брови. — Вы… между вами…

— Нет, — объяснил я. — Берта Кул — женщина средних лет, весит 165 фунтов, у нее широкая улыбка, бульдожья челюсть, крошечные, блестящие жадные глазки, и с ней так же трудно и опасно иметь дело, как с мотком колючей проволоки.

К тому времени, когда я появился на горизонте, она владела сыскной конторой вот уже несколько лет.

Я получил юридическое образование и был готов на любую работу, поэтому она и наняла меня и просто замучила этой работой. Ну а потом я стал совладельцем фирмы.

— А какую работу вам приходится делать?

— Берта Кул, — ответил я, — занимается разводами, автокатастрофами и еще кучей мелких дел, которыми большинство агентств не станет заниматься.