Цтолпы общества   ::   Ибсен Генрик

Но мне никогда не стать такой благонравной. Да я и не хочу быть такой. О, только бы мне вырваться отсюда, - я уверена, я стала бы молодцом.

Рёрлун. Вы и так молодец, дорогая Дина.

Дина. А что мне в этом проку здесь?

Рёрлун. Значит, уехать... Вы серьезно думаете об этом?

Дина. Я бы не осталась тут дня лишнего, не будь вас.

Рёрлун. Скажите мне, Дина, почему, собственно, вы так охотно бываете со мной?

Дина. Потому что вы учите меня многим прекрасным вещам.

Рёрлун. Прекрасным вещам? Вы называете прекрасным то, чему я могу научить вас?

Дина. Да. Или, вернее, вы не учите меня, но когда я слушаю вас, мне открывается так много прекрасного.

Рёрлун. В чем же, по-вашему, заключается прекрасное?

Дина. Вот никогда об этом не думала.

Рёрлун. Так подумайте теперь. В чем, по-вашему, прекрасное?

Дина. Прекрасное - это великое... и очень далекое...

Рёрлун. Гм... Дорогая Дина, я так искренне озабочен вашей судьбой.

Дина. Только это?

Рёрлун. Вы же, конечно, знаете, как бесконечно вы мне дороги...

Дина. Будь на моем месте Хильда или Нетта, вы не боялись бы дать это заметить другим.

Рёрлун. Ах, Дина, вам трудно судить о тысячах обстоятельств, которые... Когда человек поставлен на страже нравственных устоев общества, в котором он живет, то... нужна особая осторожность. Если бы я только мог быть уверенным, что мои побуждения будут правильно истолкованы... Ну да это безразлично... Вам нужна помощь, и вам во что бы то ни стало надо помочь, Дина. Согласны ли вы... когда я приду... когда обстоятельства позволят мне прийти и сказать вам: вот моя рука, - вы примете ее и будете моей женой? Даете ли вы мне слово, Дина?

Дина. Да.

Рёрлун. Благодарю, благодарю! Ведь и для меня... О Дина, вы мне так дороги!.. Тсс!.. Идет кто-то. Дина, ради меня, идите к ним.

Дина уходит на террасу к кофейному столу. Из кабинета налево выходят Руммель, Санстад, Вигеланн и наконец Берник с кипой бумаг в руках.

Берник. Ну, значит, дело решено.

Вигеланн. Да, с богом, стало быть.

Руммель. Решено, Берник. Ты знаешь, слово норвежца крепко, как скалы Довре! *

Берник. И никто не изменит, никто не отстанет, несмотря ни на какую оппозицию.

Руммель. Мы с тобой заодно. В огонь и в воду!

Xильмар (входит с террасы). В воду? Позвольте спросить, это у вас железная дорога канула в воду?

Берник. Нет, напротив, она пойдет...

Руммель. На всех парах, господин Тённесен.

Xильмар (приближаясь). Да?

Рёрлун. Как так?

Бетти (в дверях террасы). Дорогой Карстен! В чем, собственно говоря, дело?

Берник. Ах, милочка Бетти, тебе это не интересно. (К трем вошедшим с ним коммерсантам.) Теперь нам нужно разослать подписные листы; чем скорее, тем лучше. Само собой разумеется, мы четверо подпишемся первыми. Наше положение в обществе обязывает нас не щадить сил.

Санстад. Разумеется, господин консул.

Руммель. Слово дано, и дело должно наладиться.

Берник. О, я нисколько не боюсь за результаты. Только бы каждый из нас проводил это дело в своем кругу. Когда же делу будет обеспечено сочувствие всех слоев общества, само собой, должна будет принять участие и городская коммуна.

Бетти. Нет, право, Карстен, дай и нам послушать. Приди сюда и расскажи...

Берник. О, милая Бетти, это решительно не по дамской части.

Xильмар. Значит, ты все-таки решил взяться за железную дорогу?

Берник. Разумеется.

Рёрлун. Но в прошлом году, господин консул...

Берник. То было дело другое. Тогда речь шла о приморской линии...

Вигеланн. А она совершенно излишня, господин адъюнкт. Ведь у нас есть пароходы...

Санстад. И кроме того, она обошлась бы непомерно дорого...

Руммель. И шла бы прямо вразрез с насущными интересами города.

Берник. А самое главное, не принесла бы пользы широким слоям населения. Поэтому я тогда и воспротивился, и был принят проект внутренней линии.

Xильмар.