Дедушкин отель   ::   Алейхем Шолом

Оно закидало горы золотыми снопами, которые колосьями рассыпались по вековым камням и катились вниз, под гору, по зеленым долинам, и падали вместе со змеящимися ручейками в ослепительно-синюю беспокойную Рону, бегущую с певучим шумом между скал, бог весть с каких пор и доколе, бог весть почему, зачем и ради чего! А мы все еще под горой, которая вырастает у нас на глазах, с каждой минутой становится шире, выше и прекрасней. И чудится, что она уже не бежит от нас, как прежде, а, наоборот, идет нам навстречу, чтобы чествовать, глядит на нас дружелюбно, но горделиво, подмигивает нам, чтобы, дескать, мы, четыре еврейских писателя, потрудились взойти туда, к ней наверх, поближе к небу, к трону божьему. Там она покажет нам свои великие чудеса; там прочитает нам главу из книги творения; там она расскажет нам, на что горазд всевышний, и оттуда откроет перед нами низменный, глупый мирок, где несмышленыши дети понастроили маленькие домики и их скопления назвали городами, погнали маленькие тележки и назвали это поездами, а сами представляются царями, королями и президентами, разыгрывают войны, морские битвы, господ и рабов - совсем, совсем, как большие...

У каждого из нас гора получает свое название: у одного она называется "Старец", другой нашел, что ей больше к лицу быть "Великой", третьему нравится величать ее "реб Снизойдите". Дедушке реб Менделе захотелось доставить сюда величайшего из великанов, легендарного Ога, царя Васанского, который взвалил бы гору на плечи, пробежал с нею одним духом пятьсот миль и задумал сбросить ее на евреев; но бог вдруг совершает чудо, и у свирепого царя вырастают два клыка, один - вверх, другой - вниз, и царь-душегуб застывает с горой - ни туда ни сюда. Неповторимая трагикомическая сцена!..

- Как она называется, эта прекрасная гора? Все глаза обращены на моего коллегу, человека с горячим темпераментом, - ведь он в Швейцарии, как у себя дома. Он здесь знаком, - по его словам, - со всеми горами и в наилучших отношениях со всеми реками и речушками. Одним словом - свой человек. Мой коллега, тот самый, что с горячим темпераментом, остановился, покраснел, потер себе лоб, посмотрел вверх, на вершину горы, и сплюнул с такой злостью, словно ему наступили на ногу.

- Тьфу, чертовщина! Я забыл название этой горы! Только что знал, - и забыл! Что скажете?

- Забыл? - отзывается дедушка реб Менделе. - Скажи на милость! О том, что такое забывчивость, спросите меня. Нет худшей кары на свете, чем забывчивость! Мне знакомо такое, когда что-нибудь хорошо тебе известное вдруг вылетает из памяти, как птичка из клетки, - поди лови! Забывчивость это болезнь, наваждение, несчастье для человека! Если хотите, дети, расскажу вам историю, - не выдумку, а подлинную быль. Это случилось со мной в Одессе несколько лет назад. История с отелем...

- Я расскажу вам поинтереснее историю, которая приключилась со мной, и тоже в Одессе!.. Слышите? Она стоит того, чтобы ее описали!..

Так воскликнул мой темпераментный коллега и уже собрался было начать рассказ, но поэт его перебил:

- А я вам расскажу еще более интересную историю, происшедшую со мной не в Одессе, а в Житомире!

- А я-то что? Не в счет? - вырвался четвертый, то есть я сам, своей собственной персоной. - Я вам лучше расскажу историю о грех городах сразу, будете покатываться со смеху!..

- Сразу о трех городах? Если так, - за вами первенство!

Так проговорил Дедушка нараспев, раскатисто смеясь, и махнул рукой, словно говоря: "Вы всех обскакали!.. Ваш и выигрыш!"

Все четверо расхохотались, а я вспомнил изречение: "Семь примет у болвана!" Я понял, как бестактно было с нашей стороны прервать нашими историями речь Дедушки. Желая загладить свою вину, мы стали просить Дедушку рассказать историю, происшедшую с ним в Одессе.