Демгородок   ::   Поляков Юрий

Курылев посмотрел на возводимую возле президентских домов будку, похожую на те, что обычно стоят возле посольств: там тоже никого не было — строители уже ушли. Будку назначили сюда совсем недавно, после того, как неделю назад в окно ЭКС-президента влетел булыжник, по-гастрономному завернутый в письмо следующего содержания: ГОТОВЬСЯ, ГАД, К СМЕРТИ! МОЛОДЫЕ ЛЬВЫ ДЕМОКРАТИИ

— На кухню проходите! — громко подсказала девушка и сама пошла вперед. На маленькой веранде стоял застеленный старой клеенкой стол, а на нем трехлитровая стеклянная банка с темно-алыми пионами. Опущенные в воду стебли были густо обметаны крошечными пузырьками воздуха. Упавшие на клеенку лепестки напоминали густые, чуть подсохшие капли крови. Курылев прошел в кухоньку, поставил ведро в раковину и включил воду.

— Ржавая, — предупредила девушка.

— Мне без разницы.

Она покачала головой и подошла к плите, где на маленьком огоньке кипела, чуть подрагивая крышкой, кастрюлька, зачем-то приподняла пальцами крышку и тут же со звоном ее уронила.

— Обожглась? — спросил он.

— Чуть-чуть. Но так даже лучше...

— Почему?

— Не знаю. Боль успокаивает.

— Выдумщица ты, Ленка! Где отец-то?

— На пруду, — ответила она, подходя к нему, — рыбу ловит...

— А он не вернется?

— Нет...

— Послушай, а он знает про меня?

— Конечно.

— Ну, и что он говорит?

— Не переживай! Совсем не то, что Озия — Юдифи... — засмеялась Лена и обняла Курылева. Ведро в раковине наполнилось, и вода полилась через край.

— Пахну я, наверное, черт-те чем, — вздохнул Мишка.

— Дурачок ты! — снова засмеялась она и сильно потерлась щекой о его спецовку. Мишка поцеловал ее в смеющиеся губы, поцеловал так, как целуют только близких, уже изведанных женщин. При этом он ухитрился глянуть в окно — между занавесками виднелись калитка и часть посыпанной красноватым песком дорожки.

— Тебе сегодня можно? — шепотом спросил он.

— Конечно! — тоже шепотом ответила она и поцеловала его в шею. — Конечно, можно! Не думай об этом... Боже мой, Ми-ишка!..

— Тише! — Не отводя глаз от окна, Мишка закрыл ей рот ладонью. — Только тише!....

Потом, уже сев в машину и положив еще не успокоившиеся руки на «баранку», Курылев заметил возле большого пальца два красных, вдавленных в кожу полукружия, похожих на две скобочки, — следы от ее зубов. И он почему-то вспомнил, как по правилам школьной математики сначала нужно выполнить действия с числами, заключенными в скобки, а потом уже все остальное...



2

...Через неделю после того, как адмирал Рык объявил по телевидению, что все, имевшие отношение к низвергнутому режиму врагоугодников и отчизнопродавцев, понесут неотвратимое наказание, на Змеином болоте приземлился вертолет. Пригибаясь и придерживая руками головные уборы, из него вылезли человек в штатском, генерал и куча суетливых полковников.

— Сколько отсюда до ближайшего населенного пункта? — спросил штатский, внимательно ковыряя мыском ботинка торфяную почву, похожую на отработанный «экспрессом» кофейный жмых.

— Четьре километра, господарищ первый заместитель! — отчеканил совсем еще молоденький полковничек. В синих петлицах его шинели золотились маленькие двуглавые орлы, держащие в лапках щит и меч.

— Близковато, — покачал головой штатский. — А до станции?

— Тридцать один километр, господарищ первый заместитель! — доложил другой полковник.

— Далековато... А как называется это место?

— Змеиное болото, Петр Петрович, — усмехнувшись, сообщил генерал.

— Да ты, Калманов, смеешься надо мной!

— Ей-Богу, Петр Петрович!

— Ну, если и вправду Змеиное болото, тогда подойдет! — захохотал штатский. Доложу И. О. — не поверит!....

Вертолет поднялся в воздух и, чуть заваливаясь на бок, скрылся из виду.