Дисциплинарный санаторий   ::   Лимонов Эдуард

)

То, что лишь экономико-количественные показатели (культура Толстого, Чехова, Шолохова и Солженицына есть одновременно и культура Стендаля, Флобера, Пруста и Камю,— бесспорно) отличают блоки друг от друга, было всегда очевидным. Лишь нарциссизм, невнимательность и необходимость иметь, пусть и фиктивного, Абсолютного Врага мешали Западному блоку опознать лицо брата своего — близнеца. Абсолютный Враг остро необходим Западу для его внутреннего здоровья, для содержания своих граждан в субмиссивном страхе, для того чтобы переносить ненависть и агрессивность из «нашего» общества вовне. Еще вчера одержимый Абсолютным Врагом — СССР, сегодня Западный блок санаториев одержим исламом. Без Врага (вернее, без идеи врага, ибо реальное столкновение нежелательно и избегается) санаторная цивилизация не может быть уверена в своем существовании, ведь она определяет себя, отрицая (морально осуждая) противника.

Я высказал в книге нелестные суждения о People — Народе. Что же, рано или поздно кто-нибудь должен был высказать им это публично. People очень долго уже пользуются иммунитетом не по заслугам, ханжески выдавая себя за жертв администраций, на самом деле являясь их подельником (коконспиратором) и деля с ними прибыль. Администраторы знают истинную природу People, но предпочитают молчать, дабы сохранить миф о плохих администрациях (в противоположность всегда «хорошим» и невинным Народам) в своих целях. Тем самым сохраняется возможность соблазнения People «хорошей» администрацией. Выступить сегодня против диктатуры People кажется мне столь же благородной акцией, какой двести лет назад был бунт против Абсолютизма.



часть 1. Общества-санатории и их структура

Санаторий



Ежедневная жизнь в любом из обществ белой цивилизации, будь то Западный блок — Европа и ее space-колонии (Соединенные Штаты Америки, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Южная Африка, Израиль…) или Восточный (СССР с компанией восточноевропейских стран), напоминает реальность хорошо устроенного психсанатория. Подавляющее большинство больных, заколотых транквилизаторами, ведут себя разумно и послушно. У больных гладкие, упитанные лица, они довольны своим состоянием. Покой царит в санатории…

Если случается скандал, медбратья-фельдшеры тихо и профессионально удаляют вдруг грохнувшегося на пол в припадке больного. Удаляют тем незаметнее и тем элегантнее, чем выше степень прогрессивности и богатства санатория. В примитивных, менее «развитых» санаториях провинции, какими были еще недавно СССР, Восточный блок, больных до самого последнего времени удаляли грубо, с кровопусканием, с криками. Набрасывались, подминая, заламывая руки. Удаляли скандально. (Главный упрек Запада СССР до сих пор был направлен именно против употребления старых методов репрессий, но не против репрессирования как такового. Всегда осуждаем был непрогрессивный метод, но не суть.)

Слишком крепкая метафора? Карикатура? Ну почему же… Все элементы реальности дисциплинарного санатория налицо. Бросается в глаза схожесть структур. Больные — Население. Всяких рангов и званий медицинский персонал — Администраторы. Медбратья-фельдшеры с большими мускулами, аппарат насилия, дабы держать в повиновении возбуждающихся больных,— Полиция и Армия. Небольшая часть медперсонала психсанатория устраивает духовное обслуживание массы больных — работники культуры и коммуникаций: media, интеллектуалы.

Тихие, спокойные, трудолюбивые больные, клеящие картонные коробки или копающиеся в санаторном саду, поощряются администрацией санатория. Идеальный больной (гражданин) определяется по наименьшему количеству хлопот, доставляемых им обслуживающему персоналу. Идеальный больной передвигается не медленно и не быстро. Он не хохочет, но и не грустен.