Двойник   ::   Сарамаго Жозе

Элена думает, что газета уже принадлежит прошлому, а настоящее, конкретное, осязаемое настоящее состоит в том, что вернулся наконец ее муж, Антонио Кларо, и сейчас он расскажет ей, чем он занимался вчера вечером и этой ночью и что за неотложные дела помешали ему связаться с ней в течение стольких часов. Тертулиано Максимо Афонсо понимает, что нельзя больше ждать ни минуты, или ему придется замолчать уже навсегда. И он сказал: погибший не Тертулиано Максимо Афонсо. Она тревожно посмотрела на него и произнесла три ничего не значащих слова: что ты сказал, и он, не глядя на нее, повторил: погибший не Тертулиано Максимо Афонсо. Тревога Элены сменилась ужасом. А кто же он. Ваш муж. Этого нельзя было сказать иначе, в мире не существует подготовительных речей на такой случай, было бы бессмысленно и жестоко готовить повязку, еще не нанеся раны. В отчаянии Элена еще пыталась сопротивляться, противясь обрушившейся на нее катастрофе. Но ведь в газете написано, что у него были документы этого злосчастного Тертулиано Максимо Афонсо. Тертулиано Максимо Афонсо вынул из кармана пиджака бумажник, открыл, извлек из него удостоверение личности Антонио Кларо и протянул Элене. Она взяла его, посмотрела на фотографию, посмотрела на стоявшего перед ней мужчину и все поняла. Чудовищная очевидность фактов нестерпимо ярко высветилась в ее мозгу, она задохнулась и чуть не лишилась чувств. Тертулиано Максимо Афонсо подошел и крепко взял ее за руки, она попыталась их вырвать, но потом, обессилев, уступила, конвульсивные рыдания, сотрясшие ее грудь, удержали ее от обморока. Я тоже так плакал, подумал он, мы все плачем так, когда уже ничего нельзя сделать. А что будет теперь, спросила она из глубины колодца, в котором тонула. Я навсегда исчезну из вашей жизни, ответил он, вы меня больше никогда не увидите, мне бы очень хотелось попросить у вас прощения, но я не смею, это оскорбило бы вас. Ты не один виноват. Да, но моя вина страшнее, я проявил трусость, которая привела к гибели двух людей. Мария да Пас действительно была твоей невестой. Да. Ты любил ее. Она мне нравилась, мы собирались пожениться. И ты допустил, чтобы она пошла с ним. Я уже сказал вам, я проявил трусость, слабость. И ты пришел сюда, чтобы отомстить. Да. Тертулиано Максимо Афонсо выпрямился, отступил на шаг. Повторив движения, сделанные Антонио Кларо сорок восемь часов назад, он расстегнул пряжку на ремешке часов, положил их на стол, потом снял кольцо и положил его рядом. Он сказал: костюм, который сейчас на мне, я пришлю вам по почте. Элена взяла кольцо и посмотрела на него так, будто видела его впервые. Рассеянно, словно желая стереть несуществующий след, Тертулиано Максимо Афонсо потер большим и указательным пальцем правой руки безымянный палец левой руки, с которого снял кольцо. Никто из них не подумал, никто из них никогда не узнает, что отсутствие этого кольца на руке Антонио Кларо стало причиной двух смертей, но было именно так. Вчера утром в загородном домике Мария да Пас проснулась, когда Антонио Кларо еще спал. Он лежал на правом боку, его левая рука покоилась на подушке рядом с ее головой, у самых ее глаз. Мысли Марии да Пас были неясными, они колебались между благостной телесной истомой и закравшейся в ее душу странной тревогой, которую она не могла себе объяснить. Свет, проникавший сквозь щели в ставнях, все ярче освещал комнату. Мария да Пас вздохнула и повернулась к Тертулиано Максимо Афонсо. Его левая рука почти что закрыла ее лицо. На безымянном пальце виднелся побелевший след, какой оставляет кольцо, которое долго носили. Мария да Пас вздрогнула, подумала, что ей померещилось, что она продолжает спать и видит кошмарный сон, этот человек, как две капли воды похожий на Тертулиано Максимо Афонсо, не является им, Тертулиано Максимо Афонсо не носит колец с тех пор, как он развелся, след от кольца давно уже исчез с его пальца.