Джесси и Моргиана   ::   Грин Александр Степанович

По-видимому, с ней начали говорить: «Поступай, как будто никого нет, но скоро войдут», — мелькнуло у Моргианы. Она взяла пузырек, вывернула пробку без скрипа и плавно повела руку с ядом к веселящейся пузырьками воде. Из склянки выпали капли, образовав в воде струи цвета стекла; затем все получило обычный вид, лишь над бокалом исчез влажный дымок.

— Обойная контора Флетчера? — сказала Джесси. — Какая досада!

— Мори, — сказала она, внезапно оборачиваясь и, видя, что Моргиана, не успев сесть, стоит со слабой улыбкой, умолкла. — Ты что-то хотела сказать? — снова заговорила Джесси. — Ты уходишь?

Правая рука Моргианы, только что обессиленная злодейством, опустилась в карман. Моргиана села.

— Что сказал Флетчер?

— А видишь ли, станция перепутала, — объяснила Джесси, придвигая воду к себе и держа ладонью над бокалом, чтобы ощутить холодок брызг. — Теперь попьем. Сестрица, отчего ты такая красная? Не досадуй, я позвоню, только попью. Но что с моей водицей?.. Смотри-ка!.. Она умерла!.. Была как шампанское, и вот — грустно молчит.

— Перестояла, Джесси. Хорошо ли пить газистую воду!

— Еще как. Ну, хлопнем. Нет, сперва шоколад. Нет, лучше вода. Джесси подскочила в кровати и, взяв бокал, выпила почти все. Тогда Моргиану охватило резкое оживление; встав, она прошла несколько раз по спальне, рассуждая о рисунке обоев, исследуя, нет ли трещин на потолке, а затем, остановясь вдали, возле окна, начала говорить о том, как будет хорош дом после ремонта, как будет Джесси весело осенью, когда начнутся танцы и вечера. Возбуждение заставляло ее говорить, слушая саму себя.

— Мы получим образцы, Джесси, и тщательно, любовно, вместе с тобой обдумаем цвет и рисунок для каждого помещения. Все они должны быть различны и выдержаны каждое в своем духе. Покойный дядя часто жалел, что ему некогда заняться домом; он, как ты знаешь, увлекался делами и женщинами. Весь прошлый год мы собирались с тобой и ничего не сделали. Теперь только благодаря землетрясению… Я живо помню это утро, а ты? Как ты вскочила на подоконник и закричала! Все долго смеялись потом. «В самом деле, — подумала я тогда, — природа так равнодушна; немного сильнее, и город потерпел бы большое бедствие». Но природе прощают. Ты видела Хариту Мальком?

— Видела, — ответила Джесси полным печенья ртом и допила шоколад. — В фойе «Калипсо». Мне показали. Прошла спесивая, жуя славу. Сакраменто! В котором ухе звенит!

— В правом. Ее история с Тренганом наделала шума. А между тем «Зеленая флейта» — прелестное убежище, не для тех, конечно, кто ищет бесчестья и мишуры.

Джесси уже несколько минут слушала ее нервную речь с серьезным лицом, начиная тревожиться, — не означает ли многословие сестры приступа к желчной выходке или — еще хуже — к истерической сцене.

— Так я позвоню опять, — сказала она, подтягивая одеяло и берясь за телефон. — Контора, контора Флетчера. По поручению Моргианы Тренган. Очень рада. Ей требуются образцы новых рисунков. Неужели только вчера получены? Какая трагедия. Сейчас… Моргиана, они предлагают своего мастера!

— Откажи.

— Образцы пришлите, — продолжала Джесси, — но мастер уже нанят. Да, вы угадали. А где вы меня видели? Хорошо, — со смехом прибавила она, отставляя трубку; с ней говорил Флетчер, рискнувший отпустить комплимент. — Следовательно, пришлют. Мори, я тебя прогоню, так как хочу одеться!

— Джесси, еще одно, — сказала Моргиана, подходя к ней, — наши отношения были тяжелы, я знаю. Виновата, конечно, я, мои нервы. Теперь будем с тобой жить легко. Я говорю искренно.

Стыд свел ее губы в подобие фальшивой улыбки, но, стыдясь и презирая себя за подлость в эту минуту, она повторила:

— Совершенно искренно; и хотя мне нелегко в этом признаться, — я изуродована, Джесси. Так на меня и смотри, так объясняй все.

— Ну, отлично.