Фактор фуры   ::   Гаррос Александр

Правда, бросается в глаза нелюбовь писателей к русским, мусульманам, неграм, женщинам (в книге они называются в лучшем случае «девками» и «тетками») и особенно молодым матерям (они все страшно орут матом на своих детишек), да и вообще всем людям. Но, по крайней мере, авторы берут полную ответственность за свою мизантропию, цитируя в начале книги надпись на майке прохожего: «У меня не предубеждений. Я ненавижу всех!».

Маша Гаврилова, КМ Литература



Предупреждение

Мы отдаем себе отчет в том, что на некоторых впечатлительных читателей данный текст может произвести впечталение русофобского. Не собираясь оправдываться, оговоримся лишь, что абсолютно вся приведенная в нем фактография и статистика, касающаяся России (как, впрочем, и Европы), - абсолютно документальна. Все мерзости русской жизни, описанные в романе, реальны - разве что локализованы авторским произволом в одном условном городе, тогда как в реальности адвокатов бейсбольными битами убивали в Москве, страусу из зоопарка ноги ломали в Ростове-на-Дону, а иностранцев резали в Воронеже. Да, разумеется, в подборе фактов мы были тенденциозны - но не клеветали на историческую родину ни в чем.

Впрочем, с таким же успехом мы заслужили обвинений в ненависти, например, к арабам… В ответ на все это можем только процитировать надпись, виденную как-то на майке прохожего: «У меня нет предубеждений. Я ненавижу всех!»



Благодарности

Мы искренне благодарим своих коллег Александра Краснитского и Марину Овсянникову за ценные консультации. Спасибо Янису Белевичу, Андрею Мальцеву, Полу и Ребекке из издательства «Чат-то энд Виндус», Луиджи из издательства «Мондадори» и Наташе из «Лимбус Пресс» - за полученную нами возможность съездить в страны, где происходит действие романа.

Спешим также засвидетельствовать свое глубочайшее омерзение чиновникам Латвии и Евросоюза, сделавшим все от них зависящее, чтобы лишить вышеупомянутой возможности нас в числе полумиллиона жителей Латвии нетитульного происхождения, - и вообще долгие годы по мере возможности портящим нам жизнь. Имейте в виду: мы вас тоже терпеть не можем.



Часть первая Сентябрь

1

В Европу я въехал совсем рано, на рассвете. Проморгался, зевая и размазывая по слегка одеревенелой морде остатки пунктирного дорожного сна, сгреб в несколько приемов разбросанное по двум соседним креслам тело, хрустнул каким-то из локтевых суставов, повертел головой, разминая затекшую шею… и увидел все - сразу и целиком, единым махом, с высоты этого моста, пропускающего под собой танкеры и сухогрузы: повсюду, насколько хватало глаз, огромный, ни на что из до сих пор мне известного не похожий город, огромный город и огромную воду, переходящие друг в друга и нигде не кончающиеся. Нагревавшееся у меня за спиной невысокое, цветное еще, красноватое солнце текло в зеркальных гранях столпившихся впереди высоток бизнес-центра, сигналило из автомобильных стекол, растворялось в настолько далекой, что едва различимой ряби Босфора (сквозь которую пробирались какие-то катерки и по которой скользили фигурные скобочки чаек); и поскольку я сидел слева от прохода, то с моей стороны был крутой Галатский холм с островерхой генуэзской башней, с вытянувшимися вдоль его подножия забитыми причалами, и за ним - прозрачный утренний блеск длинного, увиливающего за пределы поля зрения Золотого Рога, а за тем - кучкующиеся на манер опят на очередных холмах купола и параллельные стержни минаретов, а еще дальше - белесая поверхность Мраморного моря с расставленными по ней кро-ошеч-ными силуэтиками судов.