Игорь Саввович   ::   Липатов Виль Владимирович

Действительно, со стороны все превосходно выглядело: по широкой асфальтовой дороге, то есть по краю асфальта, с тополиным листиком в зубах, с пиджаком, перекинутым через плечо, шествовал этакий дачник-курортник с беззаботным и насмешливым лицом, совершенно не имеющий представления о том, куда и зачем идет. Кипучая действительность фланера интересует мало, ровно в той степени, в какой его иронический взгляд падает на те или иные предметы, живые существа и мелкие события… Мальчишка ранил ногу, наверное, гвоздем и – вот пакостник! – высасывает из пятки кровь, чистая обезьяна. А вот вам, пожалуйста, у дамочки в сверхмодной макси-юбке на середине подъема к Воскресенской церкви забарахлил мотор «Жигулей». «Автоинспектора на дуреху нет!» – беззлобно подумал Игорь Саввович, так как дамочка не удосужилась съехать на обочину, загородила проезжую часть, а сама верхнюю часть туловища держала под открытым капотом – может быть, отказало зажигание, которое она старалась наладить собственными руками.

«Хороша же ты будешь, голубушка! – подумал Игорь Саввович, заметив, что гражданка, нарушившая правила уличного движения, сверхмодной юбкой прижимается к автомобильному крылу, покрытому глинистой ромской пылью. Улыбнувшись, Игорь Саввович остановился, так как – увы! – происходило неизбежное: начал мгновенно образовываться автомобильный затор. Первым со скрежетом затормозил фургон „Книги“, потом зашипел пневматикой самосвал с дымящимся бетоном, третьей, едва вписавшись в поворот, аварийно затормозила черная официальная „Волга“, а потом пошло-поехало, застонало-заскрежетало, завыло-запищало. Минута, и на повороте дороги к Воскресенской церкви образовалась добротная автомобильная пробка.

– Ля-ля! – вдруг удивленно пропел Игорь Саввович. – Господи, как говорится, Исусе!

В дамочке, сотворившей грандиозную дорожную пробку, Иторь Саввович узнал родную жену Светлану Ивановну, сосредоточенно копавшуюся в моторе его собственных новых «Жигулей». Да-с, это была она! Темно-синие, почти черные «Жигули» водила только она, так как владелец технического паспорта Игорь Саввович Гольцов к машине не притрагивался, за руль не садился.

– Чья машина? – раздался за спиной Игоря Саввовича басовитый, мужественный и руководящий голос. – Спрашиваю, чья это машина?

Игорь Саввович, естественно, подумал, что голос принадлежит пассажиру черной «Волги», едва успевшей затормозить на большой скорости, но ошибся: позади стоял молодой водитель этой начальственной машины – наголо остриженный конопатый парень. Не получив ответа, он коршуном бросился к Светлане, но вдруг остановился, попятился, бормоча растерянно:

– На обочину съехать не догадаются! Вот уж эти женщины!

Насмешливо и зло наблюдая за стриженым трусом, Игорь Саввович не заметил, что оказался центром ярмарочно-возбужденной толпы. Хриплым голосом выпивохи и курильщицы орала непонятное водительница фургона «Книги», стоял с отдыхающим веселым лицом шофер самосвала с цементным раствором, гомонили ребятишки в пионерских галстуках, мальчишка постарше высунул горн в окно автобуса и трубил сигнал «тревога»… Разноцветную живую картину городского быта конца двадцатого века наблюдал Игорь Саввович Гольцов. Черные, зеленые, красные, голубые, коричневые автомобили; красные, голубые, зеленые, клетчатые, коричневые, полосатые костюмы, юбки, кофты; запахи разогретого асфальта, тополей, бензина, цемента, горячей краски, машинного масла; мужские голоса, женские, юношеские, детские; звуки джаза из радиоприемника синей машины, голос Кобзона – из другой, ария Ленского – из третьей. И шум! Хороший, бодрый шум!

– Автоинспекция куда запропастилась?

– Штрафовать таких надо! Машины отбирать!

– Мужчины, откатите машину на обочину!

– Вот нахалка! Будто не слышит.