Сын банкира   ::   Леонов Николай Иванович

Минут десять спустя служебная «Волга» со скоростью катафалка медленно ползла в плотном потоке машин, еще не успевшем поредеть после утреннего часа пик. Недовольно хмурясь, Стас сердито проворчал, обращаясь то ли к сидящему рядом с ним криминалисту, то ли сразу ко всем:

– Прямо чертовщина какая-то! Вчера ехал здесь же, в это же самое время, – никаких заморочек. Сегодня – пробка. Кстати, Лев, ты заметил? Стоит нам выехать по какому-то срочному делу, обязательно что-нибудь да случается: или пробка, или пурга, или гололедица… Безобразие, да и только!

– Не знаю… – Гуров пожал плечами. – Не обращал внимания. Доедем…

Анатолий, основательный, рассудительный, черноусый старший сержант, упорно маневрируя среди нагловатых иномарок, сумел-таки пробиться в боковые проулки, по которым вырулил на параллельную, менее загруженную улицу, и спустя полчаса машина помчалась по МКАД. Свернув на шоссе, убегающее прочь от столичной суеты, от кипучего сумасшествия мегаполиса, «Волга» явила неплохую прыть, обставляя одну за другой легковушки, бегущие в попутном направлении. Гуров рассеянно смотрел в окно, не обращая внимания на пролетающие мимо машины, на зелень соснового бора, подступающего к дороге с обеих сторон, на синеватые, подернутые рябью волн зеркала прудов, на пригородные поселки, изобилующие роскошными особняками московских толстосумов.

Промчавшись с полсотни километров по шоссе, «Волга» свернула влево на не очень широкую, довольно извилистую дорогу, по бокам огороженную рядами аккуратных бетонных столбиков. Анатолию в былые времена доводилось ездить в вэцээспээсовский санаторий, поэтому дорогу туда он знал хорошо. Снова повернув, теперь уже направо, он повел машину по дороге, плотно сжатой с обеих сторон высоченным, густым ельником и сосняком. Трасса заметно шла на подъем, и вскоре сосны сменились плотными шеренгами дубов и берез. Там, где дорога делала крутой поворот, в просветах между деревьями, где-то внизу, в полукилометре от них, блеснула серебряная лента неширокой речушки. Выписав последний зигзаг, дорога привела к узорчатым, кованым воротам в два человеческих роста, в обе стороны от которых шла почти такой же высоты, уже потемневшая от времени кирпичная стена с установленным поверху плотным частоколом острых железных штырей.

– Вот вам и бывшие «Золотые зори», – остановив машину, объявил Анатолий. – Прибыли!



Глава 2

Выйдя из автомобиля на обширную парковочную площадку перед воротами, Гуров огляделся. Место и впрямь здесь было живописное, располагающее к романтическим настроениям. Под порывами ветерка высоко над головой привольно шумели кроны старых дубов, между которыми, свесив почти до земли длинные зеленые косы, жизнерадостно белели березы. Но вдоль самой стены теснились высокие сосны. В воздухе витал терпкий запах дуба и ни с чем не сравнимый аромат разогретой на солнце сосновой хвои. Впечатление портила лишь темно-красная кирпичная кладка стен да упирающиеся в небо острия штырей. «Да, на детский пансионат это „гетто“ и впрямь смахивает не очень… – мысленно отметил Гуров. – Похоже хоть и на элитарную, но все же, скорее, колонию строгого режима».

Стас, тоже поглазев по сторонам, обратил внимание на ажурную арку, которая крутой дугой изгибалась над верхним краем ворот. Затейливые завитки металлических букв, идущих по арке, извещали: «Пансионат „Гайавата“».

– Это что еще за Гай-а-ва-та? – удивленно прочел он по слогам. – Что это за ерундень?

– Герой индейского эпоса, – пояснил Лев. – Ну, это он у них – как у нас былинные герои. Он там и самый могучий, и смекалистый, и вещи у него есть волшебные. Вот как у нас в сказках – семимильные сапоги-скороходы, а у индейцев – скоростные спецмокасины.