Я дрался на Аэрокобре   ::   Мариинский Евгений Пахомович

На их самолетах даже сменили боекомплект 37-мм пушек – убрали фугасные и осколочные снаряды, но вылет не состоялся. Очевидно, вовремя подоспели подразделения штурмовой авиации на «Ил-2».

И вот как-то после обеда командир полка, построив летный состав, объявил, что получено разрешение облетать для ознакомления район боевых действий. Ведущим он назначил своего заместителя, штурмана полка Овчинникова. В это время полк был уже вооружен американскими истребителями «Белл Аэрокобра» с отличной радиостанцией, так что все три эскадрильи (полки к этому времени стали трехэскадрильного состава) и все 30 летчиков на 30 истребителях отлично слышали друг друга.

Еще перед взлетом Овчинников построил летчиков. Объявил порядок взлета и сбора, взаимодействие в бою – ведь летели к линии фронта, и никто не гарантировал от встречи с вражескими самолетами.

– Учти, Женька, мы идем на правом фланге. Значит, самые крайние со стороны немцев. Смотреть в оба нужно, – говорил тогда своему ведомому Королев.

– Ладно, видимость сейчас хорошая… Миллион на миллион.

– Хорошая-то хорошая, только она и для немцев хорошая, им увидеть нашу армаду из 30 самолетов гораздо легче, чем какую-то пару «охотников» или даже одиночного «Мессера». Голова на триста шестьдесят должна вращаться. А то и не заметишь, как «худой» («худой», «шмит», «Мессер», «Мессершмитт» – истребитель «Ме-109») пристроится… Атакует с высоты на большой скорости, рубанет и уйдет на скорости на свою территорию. И наше численное превосходство ничем тут не поможет. У него и скорость, и момент атаки, и выбор цели. А мы сможем что-нибудь предпринять, только если загодя, задолго обнаружим противника.

Опасения Виктора оказались напрасными. Никто к нам не пристраивался. Мы и не видели фашистских самолетов.

Сразу после взлета Овчинников собрал все три эскадрильи в полный парадный строй. Самолеты шли крыло к крылу. Маршрут проложили треугольником – к линии фронта, то есть к Днепру, затем на восток вдоль Днепра, и снова разворот на свой аэродром Карловка. Пока шли по прямой – все было в порядке. Все летчики держались своего места, как привязанные. Овчинников даже сумел показать нам ровное поле, протянувшееся вдоль железной дороги возле большого населенного пункта Козельщина, и сообщил, что здесь будет наш следующий аэродром. А впереди уже давно виднелась широкая полоса Днепра. Настала пора делать левый разворот.

И сразу же выяснилось, что парадный строй хорош только для прохождения над Тушино или над Красной площадью, когда большие группы в парадном строю если и делают развороты (довороты), то только на 2—3 градуса, при этом строй не нарушается. Сейчас же клину из трех десятков истребителей предстояло развернуться влево, более чем на 90 градусов. У правых ведомых сразу же не стало хватать мощности моторов, чтобы сохранять свое место в строю, поэтому правый фланг строя стал оттягиваться назад. Оторвались и несколько одиночных самолетов – это те, у которых моторы оказались послабее. Для их охраны пришлось выделить три пары летчиков, имеющих боевой опыт.

Ведь рядом – за Днепром – находились наши плацдармы. У Мишуриного Рога и знаменитой Переволочной, где когда-то переправлялись остатки разбитой войсками Петра I шведской армии Карла XII, по данным штаба полка, над плацдармами постоянно висели большие группы фашистских бомбардировщиков и истребителей. Однако на этот раз, к счастью, небо и над Днепром, и за ним было чистым. Полет по прямой снова прошел спокойно. Все 30 истребителей постепенно заняли свои места в плотном парадном строю. После нового разворота все повторилось. И к аэродрому Карловка полк подошел не в парадном строю, а бесформенной кучей. Впрочем, роспуск на посадку и сама посадка прошли благополучно.