Тайна неудачного выстрела (Приключения в стране озер - 1)   ::   Биргер Алексей

ПИСЬМО ВТОРОЕ

СЛЕДЫ БРАКОНЬЕРОВ

- Вот и все! - сказал отец, соскакивая с табурета. - Теперь елка стоит прочнее некуда!

Елка была закреплена на славу: её ствол, упиравшийся в дно большого эмалированного бака с водой, был пропущен сквозь круглое отверстие в деревянной крестовине, концы которой лежали на краях бака, а через две ручки этого бака был пропущен крепкий шпагат, перехватывавший елку немного ниже верхушки, под её первыми мохнатыми лапами, и туго натянутый с обеих сторон. Отец попробовал елку рукой, подергал ствол - и дополнительно убедился, что елка никуда не денется.

- Какая красавица! - сказала мама, входя в комнату.

Мы с Ванькой - моим младшим братом - могли только кивнуть. Два часа назад мы сами выбрали елку в лесу и на больших санках привезли её домой...

Здесь, наверно, надо объяснить, что представлял из себя наш дом. Это был главный дом того, что отец шутливо именовал "нашим поместьем" комплекса гостевых и хозяйственных домиков в самом центре большого природного и охотничьего заповедника. Кроме этого комплекса, в заповеднике имелось ещё несколько небольших групп домиков, куда заядлые охотники и любители дикой природы могли купить путевку и под наблюдением отца поохотиться, побродить по лесам, попутешествовать по озерам и даже посетить старинные церкви и другие исторические места. История нашего края очень богата, и в нашем заповеднике даже есть два источника, которые испокон века считались святыми и чудотворными. Они бьют с такой силой, что попить воды из них можно даже зимой, если разрубить лед.

Один из этих дальних охотничьих комплексов расположен на берегу малого озера, другой - на берегу реки, впадающей в самое большое озеро в наших краях, входящее в цепь озер, которые в наше время соединены Волго-Балтийским каналом и с Волгой, и с Ладогой, и по которым ходят огромные туристские теплоходы. Эти теплоходы могут доходить до Соловецкого архипелага на севере до Астрахани и Каспийского моря где-то далеко-далеко на юге. Маршруты у них самые разные, а объединяет их то, что все они ослепительно белые, и по ночам сверкают разноцветными огнями, и день напролет с них доносится веселая музыка.

Наш заповедник - самый большой на весь север европейской части России, между Вологдой и Санкт-Петербургом. И наш отец, Леонид Семенович Болдин, является его главным смотрителем и главным егерем.

Когда-то отец и не думал, что его занесет в эти края. Он окончил биофак МГУ и надеялся заниматься научной работой. Но тут что-то произошло то ли не было места в лаборатории, в которую он хотел попасть, то ли он опоздал с оформлением документов на научное судно, которое должно было отправиться в Японское море... В общем, его заверили, что на следующий год его обязательно возьмут, и спросили, не хочет ли он тем временем поработать смотрителем крупного заповедника - чтобы не терять год зря, а поднабраться практического опыта, так необходимого любому биологу. Отец согласился - и ему так понравилось, что он остался в заповеднике на всю жизнь. Как он объяснял: "Во-первых, в заповеднике занимаешься живым делом, во-вторых, ты тут сам себе хозяин, никто над тобой не стоит... А в-третьих, - добавлял он с улыбкой, - тут мы не пропадем в самые тяжелые времена любых кризисов."

Надо сказать, отец сумел себя поставить. Сперва к нему относились как к "студентику-москвичу", который быстро обожжется на непривычном деле и поспешит назад, в свою столицу, где все такое знакомое и уютное. Но отец ну, в точности, как Шурик из "Операции "Ы" - заставил с собой считаться всех, в том числе самое высокое начальство. Лес он знал как никто, и даже самые отчаянные сорвиголовы не рискнули бы сунуться в глушь без его надзора и его помощи.