Тень Полярной звезды :: Пулман Филип
Страница: 27 из 27 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТы давно не приходишь в мой дом. 01.07.10 - 06:20 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Фредерик убедился в том, что он и Чарльз сидят достаточно близко к сцене, чтобы Макиннон мог их хорошо видеть, но при этом ничто не помешало бы им при необходимости оказаться у дверей. Он обратил на это внимание Чарльза. Тот рассмеялся. — Твои приготовления напоминают анекдоты Джима, — сказал он. — Сейчас появятся Попрыгунчик Джек или Дубина Дик, захватят нас всех и потребуют денег. Чего ты, собственно, ожидаешь? — Понятия не имею, — ответил Фредерик. — Так же, как и Макиннон, половина проблемы как раз в этом. Смотри, вот и наша хозяйка. Леди Харборо, которую слуги заверили, что все гости уселись, вышла на сцену и в короткой речи обрисовала важную деятельность ее больничного фонда. Состояла она, главным образом, в том, что бы спасать безмужних матерей от бедности, обращая их фактически в рабство, да еще подвергая дополнительным неприятностям в виде ежедневных наставлений священников-евангелистов. Впрочем, речь и в самом деле оказалась недлинной. Леди Харборо помогли спуститься со сцены. Пианист занял свое место, раскрыл ноты и сыграл несколько зловещих арпеджио в басовом ключе. Занавес раздвинули, и появился Макиннон. Он совершенно преобразился. Джим описывал это, но Фредерик ему не очень поверил; сейчас он изумленно моргал глазами: хитрый, увертливый человечек, каким он его знал, вдруг превратился в значительную, властную фигуру. Известково-белый грим, эксцентричный на первый взгляд, в действительности же истинный шедевр, так как позволял артисту в разное время быть то зловещим, то комичным, то умоляющим: голым черепом, клоуном, Пьеро. Внешний вид Макиннона был важной частью всего действа. Он не просто показывал фокусы, как обычные фокусники; да, он тоже превращал цветы в чашу с золотыми рыбками, выхватывал карты прямо из воздуха, у всех на глазах исчезали массивные серебряные подсвечники — но эти трюки были лишь подготовкой к заключительной части его представления, а именно — к сотворению мира. В этом мире все было непрочно, изменчиво; индивидуальности сливались и разделялись, привычные качества, как, например, жесткое и мягкое, верх и низ, горе и радость, в мгновение ока менялись местами и теряли смысл, и единственным надежным гидом была подозрительность, единственной постоянной темой — недоверие. Это был мир, думал Фредерик, напоминавший, пожалуй, некое царство дьявола, ибо представление Макиннона не дарило радости, в нем не было ничего похожего на невинную игру. Фредерик гнал от себя пришедшую в голову мысль (неужели и он становится суеверным?), но она явилась сама: Макиннон сгустил мрак, накрыл мир тенью, хотя при свете все это могло показаться просто смешным. Вдруг Макиннон объявил, что для следующего номера должен позаимствовать у кого-нибудь из публики часы. Сказав это, он посмотрел прямо на Фредерика, и его темные, мрачные глаза полыхнули огнем; Фредерик понял мгновенно, отстегнул цепочку от жилетного кармана и протянул часы фокуснику. Еще полдюжины рук тянулись к нему с часами, но Макиннон грациозно спустился со сцены и мгновенно очутился рядом с Фредериком. — Благодарю вас, сэр, — сказал он громко. — Вот человек, который верит в благосклонность мира чудес! Знает ли он, какие ужасные превращения произойдут с его часами? Нет! Что, если они вернутся к нему, например, в виде хризантемы? Или копченой селедки? Или грудой пружинок и винтиков? Здесь происходили странные вещи! — И тут Фредерик, еще того не осознав, услышал шепот: — Возле двери. Только что вошел. В следующую секунду Макиннон уже был на сцене и заворачивал часы в шелковый платок, сопровождая свои действия цветистой декламацией. Показалось ли Фредерику, что в голосе Макиннона зазвучали истерические ноты? Что говорил он теперь быстрее, а жесты стали более экзальтированными, менее точными… Фредерик, стараясь не привлекать внимания, обернулся и взглянул на человека, о котором сказал Макиннон. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|