Тетя Жанна   ::   Сименон Жорж

Она проехала столько километров, чтобы оказаться здесь, и вот добралась сюда. Ей осталось только перейти мост и подойти прямо к воротам, в которых открывалась маленькая дверца. Когда-то и ворота, и ставни были темно-зеленого цвета — бутылочного, говорил ее отец; дом был белым, не чисто белым, а цвета сливок, отчего он казался более теплым и богатым, чем окрашенные в резко белые тона соседние дома. Ей придется поднять медный молоток, и стук его эхом отразится от свода, подобно перезвону колоколов.

Она услышит шаги. Мужские? Женские? Глупый вопрос. Шаги служанки, которая с ней не знакома; если та хорошо вымуштрованна, то спросит: «Как о вас доложить? «

И вот она здесь. На другой стороне моста она очутилась словно с разбегу, на одном дыхании. Стук молотка отозвался за пределами дома; на глухой стене складов виднелись черные буквы: Робер Мартино, оптовая торговля вином. Раньше было другое имя, имя их отца: Луи. Как и когда-то, прямо на тротуаре стояли пустые бочки, а на стене висело напоминание:

«Развешивать объявления запрещается».

Внутри чей-то голос прокричал:

— Алиса, стучат!

— Слышу, но я не могу спуститься!

Послышались мелкие стремительные шаги, звук открываемой щеколды.

Дверь отворила одетая во все черное, в шляпе и перчатках тонкая женщина с молитвенником в руке.

— Вы уходите? — машинально спросила Жанна.

— Нет. Я вернулась от мессы. А в чем дело?

Она казалась взволнованной, возбужденной, может быть, обеспокоенной и даже не дала себе труда взглянуть посетительнице в лицо.

— Вы мадам Мартино, жена Робера?

— Да.

— Мне кажется, я вас сразу узнала. Мы вместе учились в монастырской школе, хотя вы моложе меня.

Ее собеседница, погруженная в свои мысли, казалось, не слушала.

— Я Жанна Лоэ.

— А!

У нее был вид человека, размышляющего, куда бы пристроить обременительный груз, не знающего, где бы его поставить.

— Входите! Боюсь, что дом вам покажется не совсем в порядке. Прислуга без предупреждения ушла от нас вчера. Сегодня утром должна была прийти новая, но я никого не вижу. Робер не знаю где. Уже пять минут я его повсюду ищу.

Она захлопнула дверь и позвала:

— Робер! Робер! Это твоя сестра Жанна!

И, словно думая о чем-то другом, добавила:

— Ваш муж приехал с вами?

— Он умер пятнадцать лет назад.

— А! Жюльен тоже умер, вы знаете?

— Мне вчера рассказали.

— Вы приехали вчера?

— Да, вчера вечером, слишком поздно, чтобы вас беспокоить.

Ее невестка не стала возражать. Она стянула перчатки, сняла шляпу и прошла в комнаты; Жанна не узнала их, настолько все оказалось переделанным, да и мебель стояла другая. Комнаты потеряли не только привычный внешний вид, но и свой запах.

— Не представляю, куда подевался Робер. Я оставила его, чтобы только сходить к мессе, и поручила принять новую прислугу, если она явится.

Нужно было действовать быстро, и я позвонила в агентство по найму в Пуатье; они обещали мне послать кого-нибудь первым же утренним поездом.

Прислуга уже давно должна быть здесь. Робер! Робер!.. Извините за столь неудачный прием… У нас дома все в каком-то странном состоянии, и я не знаю, удастся ли мне когда-нибудь выбраться из него…

Кто-то, какая-то молодая женщина, тоже одетая в черное, наклонилась через перила лестницы.

— Кто там? — спросила она, не видя Жанны.

— Сестра Робера. Твоя тетя Жанна, которая жила в Южной Америке.

Действительно в Южной Америке, Жанна? Я не знаю подробностей. Это было так давно… Скажи-ка, Алиса, ты не видела Робера? Я заходила в контору, там его нет…

— Контора все там же, в глубине двора? — спросила Жанна.

— Да. Почему бы и нет? Алиса, ты не слышала, чтобы он уходил?

— Он точно не ушел. Я бы услышала, как хлопнула дверь. Кажется, я видела, как он пошел наверх.