Мамаша Кураж и ее дети   ::   Брехт Бертольд

Какой дурак в огне геенны

Гореть захочет натощак!

Эй, христиане, тает лед!

Спят мертвецы в могильной мгле.

Вставайте! Всем пора в поход,

Кто жив и дышит на земле.

Фельдфебель. Стоп, обозники. Вы чьи будете?

Старший сын. Второго Финляндского полка.

Фельдфебель. Где ваши бумаги?

Мамаша Кураж. Бумаги?

Младший сын. Да это же мамаша Кураж!

Фельдфебель. В первый раз слышу. Почему ее зовут Кураж?

Мамаша Кураж. Кураж меня зовут потому, фельдфебель, что я боялась разориться и сквозь пушечный огонь вывезла из Риги пятьдесят ковриг хлеба. Хлеб уже плесневел, того и гляди совсем пропал бы, выбора у меня не было.

Фельдфебель. Шутки долой. Где бумаги?

Мамаша Кураж (вынимая из жестянки кучу бумаг и слезая с фургона). Вот все мои бумаги, фельдфебель. Вот, пожалуйста, целый требник -- огурцы завертывать, он у меня из Альтентинга, а вот карта Моравии, бог весть, случится ли мне там побывать,-- если нет, то карта нужна мне, как собаке пятая нога; а вот здесь, видите, печатью удостоверяется, что моя сивка - не больна ящуром, она у нас, к сожалению, околела, а стоила пятнадцать гульденов, не мне, слава богу. Ну, что, довольно с вас бумаг?

Фельдфебель. Ты что, хочешь заморочить мне голову? Я тебя отучу от наглости. Ты прекрасно знаешь, что у тебя должна быть лицензия.

Мамаша Кураж. Выбирайте выражения и не говорите в присутствии моих малолетних детей, что я хочу вскружить вам голову, это неприлично, мы с вами незнакомы. Лицо порядочной женщины -- вот моя лицензия во втором полку, и я не виновата, если вы не умеете читать такие лицензии. А печать себе на лицо ставить не дам.

Вербовщик. Фельдфебель, из этой особы так и прет дух непокорности. В лагере нужна дисциплина.

Мамаша Кураж. А я думала, нужна колбаса.

Фельдфебель. Имя.

Мамаша Кураж. Анна Фирлинг.

Фельдфебель. Значит, вы все Фирлинги?

Мамаша Кураж. Почему все? Фирлинг -- это моя фамилия. Но не их.

Фельдфебель. Да ведь они же все твои дети?

Мамаша Кураж. Да, мои, но разве поэтому у них у всех должна быть одна и та же фамилия? (Указывает на старшего сына.) Вот этого, например, зовут Эйлиф Нойоцкий. Отец его всегда утверждал, что он Койоцкий или Мойоцкий. Мальчик его еще хорошо помнит. Впрочем, помнит он уже другого, француза с бородкой клинышком. Но вообще-то смышленостью он в отца; отец, бывало, стянет у крестьянина штаны с задницы, а тот и не заметит. Вот и получается, что у каждого из нас своя фамилия.

Фельдфебель. Что, у каждого другая?

Мамаша Кураж. Вы делаете вид, что вам непонятно.

Мамаша Кураж. Не угадали. Швейцарец.

Фельдфебель. После француза?

Мамаша Кураж. После какого француза? Не знаю, о каком французе вы говорите. Не путайте, а то мы простоим здесь до ночи. Он швейцарец, но фамилия его Фейош, и эта фамилия не имеет никакого отношения к его отцу. У того была совсем другая фамилия, он строил крепости, да вот спился.

Швейцеркас кивает головой, он сияет, немой Катрин тоже весело.

Фельдфебель. Так почему же его фамилия Фейош?

Мамаша Кураж. Не хочу вас обижать, но воображение у вас небогатое. Когда он появился на свет, я водила знакомство с одним мадьяром -- вот он и Фейош. А мадьяру было все равно, у него уже тогда была атрофия почки, хотя он капли в рот не брал. Очень честный был человек. Мальчик в него.

Фельдфебель. Да ведь он же не был его отцом!

Мамаша Кураж. Но мальчик весь в него. Я зову его Швейцеркас, Сыр Швейцарский. Он хорошо тащит фургон. (Указывая на дочь.) А ее зовут Катрин Гаупт, она наполовину немка.

Фельдфебель. Милое семейство, нечего сказать.

Мамаша Кураж. Да, я со своим фургоном весь мир объехала.

Фельдфебель. Это мы все запишем. (Записывает.) Ты ведь из Баварии, из Бамберга, как же ты здесь очутилась?

Мамаша Кураж. Я не могу ждать, когда война пожалует в Бамберг.

Вербовщик. Вам бы подошли имена Иаков Бык и Исав Бык, ведь вы тащите фургон.