Точку поставит пуля   ::   Словин Леонид

Перспектива оказаться в спецприемнике его не обрадовала.

— Будем искать!

— Долго?

— По закону до двух месяцев.

Катала оглядел ментов. Все молчали. С ним боролись его же — нечистыми средствами. Было ясно: с деньгами старухи по-хорошему его отсюда не выпустят.

— Ладно! Пусть будет по-вашему… — Катала сгреб со стола стопку потертых сотенных. Остальные деньги Игумнов подвинул потерпевшей.

— Забирайте… Собственник вправе истребовать ценности у недобросовестного приобретателя… Карпец! — он обернулся к младшему инспектору. — Сходи в дежурку, помоги человеку с его паспортом.

— А закурить? — спросил освобожденный.

— Держи.

— Спасибо…

Катала протопал к двери.

— Прощай, мент!

— Прощай.

Игумнов не оскорбился. Словечки, появлявшиеся вначале как презрительные, со временем нередко звучали весьма престижно.

— Теперь у вас будут из-за меня неприятности…

Женщина собрала деньги, улыбнулась давешней дурковатой улыбкой.

Прокатившаяся в течение ночи волна крутых мафиозных разборов отошла, оставив зримые следы недавнего своего пребывания. Недалеко от Московской кольцевой автодороги, вблизи гаражей, гаишники обнаружили стоявшее за забором такси ММТ 71-31. На переднем сиденье находился труп водителя. Константин Карпухин был убит выстрелом в упор в затылок. Таксист был единственным известным милиции человеком, который при желании мог свидетельствовать о последних до их гибели часах жизни Лейтенанта, Кабана, «персональщика», Уби, Хабиби, Пай-Пая…

«Только трупы! Ни подозреваемых, ни свидетелей!»

Из дежурки доставили свежую ориентировку: «Розыск документов, похищенных в поезде Новосибирск — Москва, и подозреваемого в их краже лица по минованию надобности отменить… Скубилин».

«Голубоглазый больше не разыскивается!»

Теперь даже случайно невозможно было зацепить большое начальство и то, что произошло с ним в «СВ».

Никто пока не знал о коротком сообщении, появившемся с утра в русской газете, издающейся в Нью-Йорке, в разделе оперативной информации: «…тренерский коллектив которого заметно усилился с прибытием этой ночью из Москвы на постоянное место жительства известных мастеров международного ринга — братьев Баранниковых…»

Речь шла о не менее известном профессиональном боксерском клубе.

— Все! Уезжаем! — объявил Игумнов Бакланову и другим. — Тут, помнится, неподалеку ресторан «Цветы Галиции»…

— Только не в «Цветы»! — Качан помрачнел. — Рядом полно и других забегаловок…

— Только туда! Сам видишь: нас хотят сбросить со счетов. И не только они!

Надо было все серьезно осмыслить.

— Полный вакуум осведомленности! «Пусть мафия, если ей нравится, убивает друг друга, а мы будем подбирать трупы!» Мечта генерала Скубилина!.. — Игумнов захлопнул сейф, металлическая полоска зубов, делавшая его похожим на уголовника, опасно блеснула.

— Но черт возьми! Я не нанимался в могильщики!