Мечом раздвину рубежи   ::   Серба Андрей Иванович

тому же такой поход помимо урока для недругов станет напоминать всем соседям Руси, что никому из них не дозволено чинить ей зло и преграды где бы то ни было.

— О чем говоришь, сотник?

Голос Игоря прозвучал резко и требовательно, глаза, не мигая, замерли на лице собеседника. Его фигура напряглась, губы сжались, дыхание стало шумным и прерывистым. Неужто ему, Микуле, не столь давно привиделась в глазах великого князя нерешительность, а в его облике — безволие? Нет, перед ним и тогда, и сейчас был прежний боевой друг-товарищ, а если Микуле что-то и показалось, дело не в Игоре, а в нем самом. По-видимому, он еще не до конца свыкся с мыслью, что его побратим стал великим князем, отчего их отношения теперь строятся совсем по-другому.

— Показать свою силу врагам можно, сражаясь не обязательно именно с ними. Разве победа над кем-либо из соседей своих недругов не станет для них грозным предостережением, что с победителем шутки плохи?

Взгляд Игоря стал пронизывающим, ноздри трепетали от возбуждения, в голосе чувствовалось нетерпение.

— Верно, будет предостережением… и тем большим, чем значимее окажется победа. Но где и над кем мне одержать такую победу, сотник? Мне, великому киевскому князю, у которого сегодня все соседи — друзья, только и ждущие возможности нанести Руси удар в спину?

— На Хвалынском море(Хвалынское море — Каспийское море.), великий князь, — незамедлительно последовал ответ.

— На Хвалынском море? Почему там, а не в ином месте? — так же быстро спросил Игорь.

— Знаю, великий князь, что ты всегда был далек от дел на торжище. Но скажи, неужто даже ты не заметил, насколько, в последнее время стало меньше в Киеве заморских гостей с Востока?

— Заметил. Что с того?

— Отвечу. Через хазарское порубежье ныне проходит впятеро меньше караванов из-за Каспия, нежели полгода назад. Я спрашивал и у именитых рахдонитов(Рахдониты — верхушка хазарских купцов-евреев, захвативших в свои руки монополию на торговлю между Китаем, Индией и Европой (от персидского «pax» — дорога и «дон» — корень глагола знать).), и у простых погонщиков верблюдов, в чем тому причина. Все в один голос заявляют, что на море совсем не стало покоя от разбойников из Гиляна и Дейлема, из Мазендаранской и Табаристанской земель. Не делают разбойники исключения и для русских купцов, грабя их наравне с другими. Так неужто великий князь Руси не вправе призвать разбойников к ответу? Неужто ему не по силам взять свои караваны под надежную защиту или оружной рукой покончить с разбойниками, уничтожив их становища на побережье и островах?

— Вce тaк, но между Русью и Хвалынским морем лежат чужие земли, -заметил Игорь. — Не забыл этого?

— Нет Однако помню и другое -самый большой урон от морских разбойников терпит Хазария. Так разве ее правители не пожелают покончить с этим злом чужими руками?

— А ежели не пожелают? -прищурился Игорь. — Что тогда?

— Тогда? -Микула внимательно посмотрел на собеседника решительно выпалил:— Тогда, значит, каган Хазарии не друг Руси и, не дозволяя ей защитить своих торговых людей, не блюдет договоров с ней. А с теми, кто не блюдет договоров, у Руси совсем иной разговор, нежели с друзьями. Кто знает, возможно, в таком случае нашим дружинам и не потребуется идти на далекое Хвалынское море, — многозначительно закончил Микула.

— Коли нет ворога, отыщем его сами, -усмехнулся Игорь. — А не думал, сотник, захочет ли дружина безропотно следовать туда, куда ты и я ей укажем, и сражаться с ворогом, коего мы ей нашли?

— Дружины бывают разные, великий князь, и лишь от тебя зависит, кто окажется под твоим стягом на Хвалынском море или в Хазарии.