Мордовка :: Горький Максим
Страница: 3 из 12 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕКогда окинешь взглядом свое прошлое, 19.08.10 - 11:33 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Она причешется завтра, после обеда, наденет полосатую жёлто-зелёную кофту, лиловую юбку. Юбка вздёрнется на животе у неё, и будут видны полусапожки на пуговицах и даже полоска чулок - чёрных, с жёлтыми искрами, - это её любимые чулки, она очень радовалась, когда купила их. Вечером она, рядом с ним, понесёт живот свой по главной улице города, губы её строго поджаты, брови внушительно нахмурены. Всё это делает её похожей на лавочницу, и - когда встретятся товарищи - Павлу будет казаться, что в глазах у них играют насмешливые и обидные искорки. Ему становится жарко, точно кто-то невидимый, но тяжёлый противно обнял его душным, тёплым объятием; ему хочется думать о другом - думать вслух. - Сегодня в обед Кулига, табельщик, рассказывал о французских электротехниках... Жена начала есть более торопливо, а тесть - медленнее. Губы его вздрагивают, а лицо и лысина наливаются тёмным смехом. - Это - организация! - мечтательно говорит Павел. - Ну, а как в Германии? - сладковатым голосом спрашивает Валёк, поднимая глаз в небо. - Там - хорошо; там партийный аппарат работает, как машина... - Слава те господи! - говорит старик. - А я уж беспокоиться стал - всё ли, мол, в порядке, у немцев-то? Голос Валька взвизгивает, а Павел - смущён: он уже знает слова, которые посыплются сейчас сквозь тёмные, расшатанные зубы старика. Вот он надул щёки, склонил голову вбок, как ворона, и, упираясь глазом в лицо зятя, - тонким голосом ехидно поёт: - Стало быть - всё превосходно в Германии? А - в кармане? И хохочет, подпрыгивая на стуле. Ольгуньке тоже весело, она хлопает в ладоши, роняя ложку под стол, мать щёлкает её по затылку и кричит: - Подними, дрянь! Девочка плачет, тихо и жалобно, отец, прижав её к себе, оглядывается: уже сумерки, час, когда тёмное и светлое, встретясь, сливаются в серую муть. Где-то поют холостяки, доносится назойливый звук гармонии, а вокруг Павла, точно летучие мыши, вьются слова тестя: - Нет, вы не о Германии, а о кармане помечтайте, я вас прошу! Женились - так уж вы о кармане, пожалуйста, да-а! Уж если дети посыпались - устройте для них прочное отечество, а оно - на кармане, на тугом, строится, да, да! Маков, укачивая задремавшую дочь, думает о тесте: четыре года тому назад он знал Валька другим человеком, помнит, как на митинге в кирпичных сараях сапожник, смахивая с глаз мелкие слёзы, кричал: - Ребята! Жалко вас - ну, всё равно! Ходи прямо! Бодро ходи! Вот - мы себя жалели, жили, как приказано, - оттерпели за вас, - вам теперь страдать, за детей ваших... И ему, Павлу, сапожник сказал однажды: - Гляжу я, брат, на тебя, слушаю, жалею, что не сын у меня, а дочь! Эх, вот бы мне такого сына... Но с того времени, как городские патриоты вышибли Вальку правый глаз, старик круто повернул назад. "Он не один перевернулся", - грустно думает Павел. Жена резкими движениями собирает со стола грязную посуду, гремят тарелки, падают ложки, и она кричит: - Подними! Знаешь, что мне наклоняться трудно. - Не-ет, вы политику оставьте иностранным державам, а сами семейным дельцем займитесь! Маков несёт в дом заснувшую дочь, скрипят ступени крыльца, и, в тон им, скрипит жена: - Кабы не глупости эти... - Да, да, да! - стучит деревянный голос тестя. Из-за чёрных деревьев поднимается в небо красноватый шар луны; Павел Маков сидит на ступенях крыльца, рядом с женою, гладит волосы её и почти шёпотом говорит ей: - Если случится, посадят меня в тюрьму - товарищи тебе помогут... - Как же, дожидайся! - фыркает Даша. - Нам всем - необходимо стремиться к организации... - Стремись. А на что женился? В голове и груди его сверкают дорогие ему мысли, он не слышит тоскливых возражений Даши, она не слушает его. - Не говори ты мне чепухи своей! Ты, бывало, до ста рублей приносил в месяц, а теперь - что? - Это не моя вина, тут общие условия... - А ты плюнь на условия... |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|