Братва для полковника   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

А от этого уже мне непоздоровится: второй сыщик столицы проводит время в постели со своей сотрудницей, вместо того чтобы жуликов ловить!

— Вячеслав Иванович! Вы же лучше других знаете, что Борис прекрасно…

— Я-то знаю, только газетчикам, которые обзаведутся таким материалом, все остальное будет до лампочки. Эта «раненая» женщина ни себе жизни не даст, ни кому другому. Алла, очнись!

— Что же делать? — жалобным голосом сказала она. — Ну что же делать, если я люблю Борю и никого больше знать не желаю?!

— Ну вот, — расстроился начальник МУРа. — Теперь я чувствую себя директором школы. Только ему, наверно, легче было бы в такой ситуации. А что мне делать? Вызвать твоих родителей, что ли?! В общем… в общем, я решил тебя уволить.

— Что?!

— А вот что слышала. У меня есть для тебя другая работа. Ну в самом деле, сколько ты тут у нас зарабатываешь? Гроши ведь…

— Зато какая классная работа! — запальчиво возразила Алла. — Где еще такую найдешь?

— Это ты мне не рассказывай. Сам знаю, что классная. Но я тебе могу предложить тоже кое-что интересное. Есть такое частное сыскное бюро — «Глория».

— Я слышала… Что-то в том роде, что вы сами его основали. Только я не пойму, как такое может быть, если вы в МУРе уже столько лет работаете.

— Так и было. Долго рассказывать, да и не в том суть. Там работают несколько бывших муровцев, а командует мой родной племянник. Мы с ним о тебе говорили и решили, что будет здорово, если в его конюшню вольется такая серьезная и строгая дама, как ты. Работы у них хватает, дела всякие случаются. Ну а заработки — не чета нашим. Что скажешь?

— Все это очень мило, — немного подумав, сказала Алла. — Но я капитан милиции и пока что из МУРа никуда не собираюсь.

Вячеслав Иванович поскреб пробившуюся к вечеру щетину и посмотрел в потолок, ведь всем известно, что ответы на заковыристые вопросы обычно находятся там.

— Ну а если так? — предложил он. — Если ты уходишь в бессрочный отпуск? Скажем, по ранению? Или по болезни, а?

— По какой еще болезни? — хмуро спросила капитан милиции. — Я последний раз ветрянкой болела. Во втором классе.

— У тебя была операция. Алла, пойми, надо разрядить обстановку! На работе вы не должны пересекаться с Борисом. А пока ты в МУРе — это неминуемо. Алла, детка, мне очень жаль, но у тебя была операция на желчном пузыре.

— А где это? — заинтересовалась Алла.

— Не знаю, где-то в животе. Но самое главное, что врачи рекомендовали не привлекать тебя к активной работе в ближайший… ближайшие… полгода.

— Месяцы, — поправила Алла.

— Мы не на базаре, товарищ капитан. В ближайшие шесть месяцев.

— Здоровье женщины — не повод для торга, товарищ генерал-майор. В ближайшие три месяца.

— Ладно, — вздохнул Грязнов, берясь за телефонную трубку. — Там видно будет. — Он позвонил в «Глорию»: — Денис? Как живешь, племяш? А у меня для тебя есть новый сотрудник, как и договаривались. Отличный профессионал.

— Дядя Слава, ты охренел? — возмутился Денис, который в этот момент закрыл дверь за женой Никифорова. — На фига мне новый сотрудник, если я старых еле-еле в отпуск выгнал?! И потом, о чем это мы договаривались, что-то не припомню.

— Так, значит, завтра прямо с утреца она к тебе заскочит, да? — продолжал гнуть свое дядя.

— У меня офис закрыт! — испугался Денис. — Только время потеряет!

— Спасибо, Денис, я знал, что ты не откажешь. Созвонимся вечером.

Ну вот, все улажено. Только бы успеть за сегодня этого стервеца уломать, подумал Грязнов-старший.

Денис снова спустился в тир — успокоить нервы. А когда вернулся в офис, увидел, что Макс разговаривает с высокой шатенкой лет тридцати восьми — сорока с правильными, хотя немного жесткими чертами лица. В руке у нее была дорожная сумка «стэнтон», которую она с облегчением поставила на стул и принялась разминать кисть правой руки.

Приезжая, понял Денис. Одна. Как минимум, без мужчины. Черт бы побрал Макса! Очередная обманутая жена? Несчастливая автовладелица? Какая разница. Все равно надо как-то выкручиваться.

— Я вам писала, — сказал женщина.