Наследство Фостера   ::   Воннегут Курт

 — Он назвал мне цифру, и, к моему изумлению, вид у него при этом был какой-то туповатый, даже, пожалуй, недовольный.

— С тех пор они еще поднялись в цене, — сказал я.

— На сколько?

— По нынешним ценам они, пожалуй, стоят тысяч семьсот пятьдесят, мистер Фостер. Сэр, — добавил я.

Выражение его лица ничуть не изменилось. Мои слова произвели на него примерно такое же впечатление, как будто я ему сообщил, что зима нынче холодная. Он поднял брови, услышав, что Альма вернулась из кухни в комнату.

— Тссс! — сказал он.

— Она ничего не знает?

— Что вы! Нет, нет! — Он сам удивился своей горячности. — Просто время еще не подошло.

— Если разрешите взять этот список, я поручу нашей нью-йоркской конторе сделать для вас полный отчет и выработать дальнейшие рекомендации, — шепнул я. — Можно мне звать вас просто Гербертом, сэр?

Мой клиент Герберт Фостер три года не покупал себе нового костюма. У него никогда не было больше одной пары ботинок. Он беспокоился, что вовремя не заплатит взнос за свою подержанную машину, и питался рыбными консервами и сыром, считая, что мясо обходится слишком дорого. Его жена сама Шила себе платья, костюмчики Герберту-младшему, занавески и чехлы на мебель — все из одного куска, купленного по дешевке на распродаже. Фостеры изводились до чертиков, решая, купить ли для своего автомобиля новые шины или подержанные, а телевизор они ходили смотреть к знакомым через два дома. Они упорно старались прожить на скудный заработок Герберта — он служил бухгалтером в оптовой фирме.

Видит Бог — ничего постыдного в таком образе жизни нет, я, например, живу куда безалаберней, но было довольно нелепо видеть это, зная, что ежегодный доход Герберта, после выплаты всех налогов, составлял примерно тысяч двадцать.

Я поручил нашим специалистам оценить фостеровские бумаги, проанализировать все варианты роста прибылей, все колебания, возможные и в военной и в мирной обстановке, во время инфляции или падения цен, и так далее. Обзор занял около двадцати страниц — таких обзоров я еще своим клиентам не посылал. Обычно мы посылаем отчеты в картонных папках. Отчет для Герберта переплели в красный кожимит.

Я получил этот отчет в субботу днем и позвонил Герберту, — можно ли зайти, у меня для него есть очень хорошие новости. При беглом обзоре бумаг я их явно недооценил: выяснилось, что они на сегодняшний день стоят около восьмисот пятидесяти тысяч долларов.

— Теперь у меня есть все данные, полный анализ и советы специалистов, — сказал я, — и перспективы у вас отличные, мистер Фостер, просто отличные. Надо только изменить некоторые вложения, может быть, кое-где учесть спрос, но в основном…

— А вы сами сделайте все, что надо, — сказал он.

— Но когда же мы сможем все обсудить? Нам непременно надо посоветоваться, вместе решить. Сегодня вечером, например, я свободен.

— А я вечером работаю.

— Сверхурочно, на службе?

— Нет, другая работа — в ресторане. Там я занят весь конец недели — в пятницу, субботу и воскресенье, по вечерам.

Меня передернуло. У этого человека с его ценных вкладов ежедневно набегает не меньше семидесяти пяти долларов, а он три вечера в неделю работает дополнительно, чтобы свести концы с концами.

— А в понедельник?

— Играю на органе в церкви, там хор репетирует.

— Так во вторник?

— Добровольная пожарная дружина собирается по учебной тревоге.

— Вереду?

— Играю на рояле в церкви — там кружок народного танца.

— А в четверг?

— Ходим с Альмой в кино.

— Так когда же?

— Да вы сами делайте все, что надо.

— А разве вас не интересует, что я буду делать?

— Зачем мне интересоваться?

— Мне как-то стало бы легче, если бы вы были в курсе.

— Хорошо, в четверг, в двенадцать, позавтракаем вместе.

— Прекрасно.