Парашютист   ::   Селин Александр

Смерть обескуражено вертела головой, одной рукой чесала затылок, а другой пыталась голосовать.

- Газу, водитель! - заорал Лацис.

- Ну наконец-то, - обрадовался инструктор, - спел светик! А чего ж газу-то? Вон человека бы подобрали. До города еще километра три. Жестоко как-то. Давай вернемся, подберем человека.

- Нет, быстрее домой, водитель, неважно чувствую ...

- Может, все-таки захватим, а?

- Нет.

С женой Эдвардас даже не поздоровался, упал на диван и немигающими глазами уставился на трещину в штукатурке.

- Тебе поесть? - Валентина, не дожидаясь ответа, захлопотала у плиты, привыкшая к немногословности мужа. И разбудила только после настойчивого телефонного звонка. - Бери трубку, Лацис, это Горбунов. Да чего съежился? Проснись, это Горбунов.

Горбунов, хоть и считался лучшим другом Лациса, но по эмоциям и темпераменту был прямо ему противоположен. Он редко когда не хохотал и, несмотря на уважительный возраст (обоим было хорошо за тридцать), имел румянец.

- Ну ты дал всем пропотеться! - хохотал Горбунов, - Я за тобой летел аж из виду потерял. Думал, все. Нервы, брат, у тебя, ха- ха-ха!

- Я устал, Сережа, - Эдвардас попытался закончить разговор, не обижая Горбунова.

- Понял, понял, - Горбунов опять захохотал, - подустанешь тут, ха-ха-ха! Ладно, я вот что... Ты где такой парашют оттопырил? Черный, с красными полосками, импортный, небось, а?

- Импортный.

- Он у меня если что... Я собрал. А то смотри, забудешь, спасибо скажу, сам попрыгаю.

- Нет. Не стоит. Ты вот что, Сережа... - Лацис закашлялся. - Ты вот что, Сережа... Ты закопай его где-нибудь, ну... не понял? Как бы тебе объяснить... Ну ладно, потом сам закопаю, да-да, спасибо, спасибо, сплю. Эдвардасу приснилось ровно то, о чем он думал, засыпая, о том, как пишет рапорт об увольнении по причине... труднее всего было указать причину, чтобы по-доброму разойтись с дружным коллективом парашютистов, с которым он сросся, несмотря на нелюдимость, и который очень и очень любил. Приснился даже банкет по его поводу.

Торжественная речь Горбунова, густо насыщенная парашютным юмором. Подарок друзей - памятный альбом и, наконец, самое главное - картина в масле. Где Лацис приземляется на запаске черного цвета с красными полосками. На этом месте Эдвардас проснулся.

- Вставай, к тебе пришли, - Валентина его растолкала.

Эдвардас зевнул и потащился в прихожую. В прихожей стояла Смерть. На этот раз Смерть выглядела очень интеллигентно и представительно - длинное пальто, шляпа, под пальто костюм, белая рубашка с галстуком.

- Извини, что в позднее время, - Смерть потупила взгляд, - я не надолго.

- Заходите, - Лацис, как запрограммированный, повел Смерть в комнату. Может, чайку?

- Да, пожалуй, не откажусь, - Смерть, поправив галстук, уселась на край стула, - мне без сахара.

- Валя, чаю! Может, поужинаете?

- Спасибо, сыта, - Смерть с любопытством оглядела комнату и отхлебнула из принесенного чайного бокала. - Я, собственно, вот по какому вопросу, Лацис.

- Вам известна моя фамилия?

- Ну еще бы, с информацией у меня дело поставлено... Черт возьми... нелепо как получилось... Лацис сидел ни жив ни мертв, взъерошенный и помятый спросонья.

- Да не щипай себя, Эдвардас, не сон это... Нелепо-то как получилось, черт...

- Чего нелепо? - пролепетал парашютист.

- Понимаешь, Лацис, - сказала Смерть, - я спасла тебе жизнь.

Лацис засуетился, заметался и начал, спохватившись, произносить какие-то слова благодарности, путаясь в деепричастных оборотах и падежах.

- Я сейчас за коньячком слетаю, - как-то неуверенно закончил он.

- Да не стоит, я ненадолго, да и не пью, бывает, конечно, но это так, в минуты слабости. Я хочу, чтобы ты понял, Лацис, что выжил по ошибке... нахаляву. Черт, затмение какое-то с этим парашютом... время - секунды. Я толком даже сообразить не успела, что к чему. Как-то на автомате твое желание и выполнила.