Пионовый фонарь   ::   Энтё Санъютэй

- Да, ваша милость, - сказал Коскэ. - И я хочу отомстить за отца. Но отомстить, не зная фехтования, я не могу, ведь как бы там ни было, врагом моим является доблестный самурай. Вот почему с одиннадцати лет я мечтаю научиться владеть мечом. Я так счастлив, что поступил к вам на службу. Ваша милость, научите меня фехтовать! Под вашим высоким руководством я овладею этим искусством и в смертельной схватке отомщу за убийство родителя!

- Сердце твое верно сыновнему долгу, - проговорил Иидзима. - И я научу тебя владеть мечом. Но послушай, вот ты говоришь, что отомстишь за убийство родителя. А что бы ты стал делать, если бы твой враг появился перед тобой сейчас и объявил: "Я твой враг"? Ведь ты не знаешь его в лицо, и вдобавок он превосходный фехтовальщик.

- Право, не знаю, - ответил Коскэ. - Впрочем, если он появится передо мной, то будь он хоть трижды доблестный самурай, я брошусь на него и перегрызу ему горло!

- Горячий же ты парень, - усмехнулся Иидзима. - Ну хорошо, успокойся. Когда ты узнаешь, кто твой враг, я, Иидзима, сам помогу тебе отомстить. А пока крепись и служи мне верно.

- Ваша милость сами поможете мне отомстить? - вскричал Коскэ. Как мне благодарить вас? С вашей помощью я справлюсь с десятком врагов! О, спасибо вам, спасибо!

"Бедняга, как ты обрадовался, что я помогу тебе отомстить", подумал Иидзима Хэйдзаэмон. Пораженный таким примером верности сыновнему долгу, он твердо решил при случае открыться Коскэ и дать ему убить себя. Это решение он отныне постоянно носил в своем сердце.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Итак, Хагивара Синдзабуро вместе с Ямамото Сидзё ходил в Камэидо любоваться цветущими сливами, на обратном пути они зашли в усадьбу Иидзимы, и там Синдзабуро неожиданно очаровала красавица барышня О-Цую. Между ними всего только и было что пожатие рук через полотенце, но любили они друг друга уже более крепко, чем если бы спали вместе в одной постели.

В старину люди относились к таким вещам строго. Это в наше время мужчины словно бы в шутку предлагают женщине: "Эй, милашка, приходи переспать с нами!

" - "Подите вы с такими шутками! " - отвечает женщина, и тогда мужчины обижаются: "Что же ты так с нами разговариваешь? Не хочешь - так и скажи, поищем другую! " Как будто ищут свободную комнату. А вот между Хагиварой Синдзабуро и барышней О-Цую ничего недозволенного еще не было, но он уже привязался к ней так, словно они лежали, склонив головы на одно изголовье.

Однако будучи мужчиной благонравным, Синдзабуро никак не мог решиться на свидание с возлюбленной. "Что со мной будет, - в страхе думал он, если меня там увидит кто-нибудь из слуг Иидзимы? Нет, одному туда лучше не ходить.

Придет Сидзё, и мы отправимся вместе поблагодарить за гостеприимство".

Но Сидзё, как назло, не появлялся. Был он человек дошлый и в тот вечер сразу заподозрил в поведении Хагивары и О-Цую что-то неладное. "Если между ними что-нибудь случится, - рассудил он, - и об этом все узнают, я пропал, не сносить тогда мне своей бритой головы. Нет уж, не пойду я больше туда, ибо сказано: "Благородный муж от опасности держится подальше".

Напрасно прождав его в одиноких мечтах о возлюбленной весь февраль, март и апрель, Синдзабуро в конце концов даже есть перестал. И вот тут-то в один прекрасный день к нему явился некий Томодзо, снимавший с женой пристройку возле его дома. Жена его вела у Синдзабуро хозяйство.

- Что с вами приключилось, господин? - спросил Томодзо. - Вы совсем перестали кушать. Сегодня от обеда отказались.

- Не хочется, - сказал Синдзабуро.

- Кушать обязательно нужно, - объявил Томодзо. - В ваши годы надобно кушать по полтора обеда. Я, к примеру, если не уплету пять или шесть полных с верхом больших чашек риса, то как будто и не ел вовсе... И со двора вы совсем выходить перестали.