Убить время   ::   Мерфи Уоррен

Римо их не убил. У них был приказ совершить покушение на президента США, а этот негодяй оставил их в живых! Я прав?

Чиун вздохнул.

— Что я могу знать? — грустно произнес он. — Я всего лишь старый человек на закате своих дней, мечтающий лишь о том, чтобы слабый лучик прекрасного озарил беспросветную тьму моей жизни. Я просил тебя, о могущественный император, лишь о маленькой фотографии прекрасной Читы Чинг в бессмертном одеянии ее родной страны, но, увы, даже в этой скромной просьбе мне было отказано. И я принял отказ. Я всего лишь недостойный раб, наемный убийца, душа которого никому не нужна. Жалкая песчинка среди больших камней на берегу жизни...

— О, давайте не будем об этом! — устало попросил Смит.

* * *



— Черт побери, хотела бы я видеть, как ты будешь поджариваться на медленном огне! — прорычала Чита Чинг, наблюдая, как Римо связывает ей руки, закрепляя веревку аккуратным морским узлом.

Ноги ее уже были привязаны к стулу, выполненному в стиле раннего Гестапо, как и вся остальная мебель в комнате. Все тело у Римо было в синяках. По тому, как она брыкалась, Римо заключил, что она проходила журналистскую практику во Вьетконге.

После долгой борьбы ему все же удалось нарядить ее в ниспадающие красно-желтые атласные одежды, взятые напрокат. Она уже трижды сбрасывала их с себя, так что когда ему удалось надежно привязать телеведущую к стулу, наряд представлял из себя сплошные лохмотья, скрепленные клейкой лентой.

— Я же сказал: мне нужна только фотография, — объяснил Римо.

— Тогда свяжитесь с моим агентом, идиот! Из тюрьмы. Незаконное вторжение в частную квартиру в этом штате считается преступлением, болван.

— Хорошо, хорошо, приношу свои извинения, — говорил Римо, наводя фотоаппарат. — Но я просил вас по-хорошему. И обращался к вашему агенту, но вы мне отказали.

— Вы правы, черт вас побери! — завопила Чита. — Какой-то извращенец просит меня позировать в этом дурацком наряде, словно взятом из какой-то мыльной оперы. Так чего же вы ожидали?

— Фотографии, — терпеливо повторил Римо.

— Полагаю, потом вы захотите меня изнасиловать.

— Ошибаетесь, — успокоил Римо. — Улыбочка!

— Я знаю, что на уме у людей вроде вас. Стоит вам увидеть симпатичную девчонку, как вы уже готовы на все, лишь бы ее заполучить.

— Если мне когда-нибудь доведется увидеть симпатичную девушку, я уж стану решать на месте, как с ней поступить. Так что не говорите ерунды.

— Знаете, кто вы такой? — вскипела Чита.

Римо вздохнул, переводя кадр. Он собирался отснять целую пленку этой гарпии во всей красе, чтобы Чиун мог сам выбрать наилучший ракурс этого отвратительного женского существа. Возвращаться сюда Римо не собирался.

— Нет. Расскажите.

— Сексуальный маньяк, капиталист, империалист, раздувающая военную истерию свинья, — сообщила Чита с торжествующей улыбкой.

— Великолепно. — Римо как раз успел отснять два кадра. Старику понравится, что Чита улыбнулась. — А еще?

— Что еще?

— Скажите, что еще вы обо мне думаете.

На мгновение Чита задумалась.

— Грязный, омерзительный, отвратительный дегенерат? — осторожно спросила она.

— Отлично, просто прекрасно! — воскликнул Римо, щелкая фотоаппаратом. Это выражение лица будет числиться как «безмятежные думы». — А еще несносный, нахальный, порочный, бесчеловечный зверь?

Чита просияла, ее лицо озарила невинная радость.

— А что, неплохо. Честно, неплохо. Вам нужно заняться подготовкой теленовостей — там масса возможностей для настоящего творчества.

— Я уже заметил. Лучше назовите меня империалистическим милитаристом, вам это больше идет.

— Как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне, вы, мерзкий, вонючий, безмозглый ублюдок!

— Потрясающе! — Римо сделал еще два кадра.