Полный поворот кругом   ::   Фолкнер Уильям

Мак-Джиннис слез с сиденья и наклонился к дверце, ведущей в проход.

- Назад! - крикнул он.

Их пассажир тоже был внизу; они с Мак-Джиннисом сидели на корточках друг против друга и лаяли, как два пса. В шуме моторов, еще работавших на полных оборотах по обе стороны парусиновых перегородок, голос мальчика был едва слышен.

- Бомба! - кричал он.

- Ну да, - кричал ему в ответ Мак-Джиннис, - конечно, бомбы! Мы им задали жару! Лезьте назад, слышите? Не пройдет и десяти минут, как на нас кинутся все немцы на свете! Назад, к пулемету!

И снова донесся мальчишеский голос, тонкий и едва различимый в шуме моторов.

- Бомба! Это ничего?

- Да! Да! Конечно, ничего! Ну-ка, черт возьми, назад к пулемету!

Мак-Джиннис влез обратно в кабину.

- Он вернулся на место. Хочешь, я возьму штурвал?

- Пожалуй, - сказал Богарт. Он передал Мак-Джиннису управление. Только иди потише. Эх, хорошо бы уже рассвело, когда они налетят.

- Еще бы! - сказал Мак-Джиннис. Он вдруг повернул штурвал. - Что за оказия с правым крылом? - сказал он. - А ну-ка, взгляни... Видишь? Я отклонил вниз правый элерон и уравновесил разворот рулем. Потрогай.

Богарт на минуту взял у него штурвал.

- Я ничего не заметил. Где-нибудь, наверно, заело трос. Вот не думал, что пули летели так близко. Но ты все-таки поосторожнее.

- Ладно, - сказал Мак-Джиннис. - Значит, ты завтра, то бишь сегодня, хочешь прокатиться на его моторке?

- Да, я обещал. Черт возьми нельзя же обижать такого младенца.

- А почему бы вам не прихватить с собой Кольера с мандолиной? Спели бы на воде.

- Я ему обещал, - повторил Богарт. - А ну-ка, подними немного крыло.

- Ладно, - сказал Мак-Джиннис.

...Через полчаса начало рассветать, небо посерело. Мак-Джиннис сказал:

- Ну вот и они. Ты только погляди! Точно комары осенью. Надеюсь, твой малый там не развеселится и не вздумает играть в бобра. Не то у него и впрямь будет на очко меньше, чем у Ронни... Связался черт с младенцем... Возьми штурвал.

5

В восемь часов под ними показалась песчаная отмель Ла-Манша. Машина с задросселированными моторами теряла высоту, и Богарт тихонечко подруливал ее по ветру, дувшему в проливе. Лицо его осунулось и было немного усталым.

И Мак-Джиннис тоже выглядел усталым, ему не мешало бы побриться.

- Как ты думаешь, на что он теперь уставился? - спросил он Богарта. Мальчик снова перевесился через борт кабины, глядя назад и вниз под правое крыло.

- Понятия не имею, - сказал Богарт. - Может, считает дырки от пуль. Он дал газ левому мотору. - Придется сказать механикам...

- Но для чего ему так высовываться? - сказал Мак-Джиннис. - Можно поклясться, что трассирующая пуля вонзилась ему прямо в спину. Наверно, смотрит на океан. Его-то он, по крайней мере, видел, когда ехал сюда из Англии?

Потом Богарт выровнял самолет; нос его резко вздернулся кверху: мимо пронесся песок и волнистая полоса прибоя. А мальчик все так же висел, низко свесившись за борт, поглядывая то назад, то вниз под правое крыло; лицо его горело от восторга, от жадного, мальчишеского любопытства. Так он и висел, покуда самолет, совсем не остановился. Тогда он нырнул вниз, и во внезапной тишине смолкнувших моторов они услышали, как он ползет по проходу. Он появился, когда оба летчика, с трудом распрямляя затекшие спины, стали вылезать из самолета; лицо его было веселым, полным любопытства, а голос так и звенел от волнения:

- Нет, вы только подумайте! Ах ты, господи! Ну и человек! Вот это глаз! Вот это точность! Если бы Ронни видел! Ах ты, боже мой!.. Но, может, они не такие, как у нас? Не взрываются от воздушной волны?

Американцы смотрели на него, ничего не понимая.

- Что не такое, как у вас? - произнес Мак-Джиннис.