Проконсул Кавказа (Генерал Ермолов)   ::   Михайлов Олег Николаевич

Один из вождей декабристского движения, поэт-революционер, поэт-мученик Рылеев в своем послании предлагал именно ему возглавить освободительное движение Греции против оттоманского ига: «Наперсник Марса и Паллады, Надежда сограждан, России верный сын, Ермолов! поспеши спасать сынов Эллады, Ты, гений северных дружин!..»

Прославленный военный вождь – таким запечатлел его Лермонтов в стихотворении «Валерик» (1840г.):

… Кругом белеются палатки;

Казачьи тощие лошадки

Стоят, рядком, повеся нос;

У медных пушек спит прислуга.

Едва дымятся фитили;

Попарно цепь стоит вдали;

Штыки горят под солнцем юга.

Вот разговор о старине

В палатке ближней слышен мне;

Как при Ермолове ходили

В Чечню, в Аварию, к горам;

Как там дрались, как мы их били,

Как доставалося и нам…

и в стихотворении «Спор» (1841 г.):

От Урала до Дуная,

До большой реки,

Колыхаясь и сверкая,

Движутся полки…

И испытанный трудами

Бури боевой,

Их ведет, грозя очами,

Генерал седой.

… Теперь седой генерал припоминал прошлое, и в памяти оживали одно за другим далекие события – он видел вновь поля битв в густых клубах дыма, слышал грохот пушек, стоны раненых, жалобные крики о пощаде и могучее, всесокрушающее русское «ура!», вспоминал безмерные подвиги воинов-сподвижников на поле брани и вереницу государственных дел.

И сквозь все, уже туманящиеся, грозные годы светил ему этот маленький белый эмалевый крестик, полученный из рук незабвенного Суворова.



Часть первая

Покорение Дербента

На возвращение графа Зубова из Персии

Герой, который мной воспет,

Что счастья наделен рукою

И храбростью и красотою

В любви и в брани для побед!

Уж ты денесь не по фортуне,

По подвигам своим почтен.

Едва оставил ты граждан,

Привязанных к тебе любовью,

Уж меч твой обагрился кровью

Противных россам персиян;

Но гордый враг простер лишь волю,

Ты подарил ему живот!

Екатеринины лучи

Умножил ты победой новой;

Славнее тем венец лавровый,

Что взял Петровы ты ключи…



Г.Р.Державин Май 1796 г.

Глава первая

Русский Марс

1



Все было кончено в считаные часы.

Ни численное превосходство гарнизона над атакующими, ни мощная, более ста стволов, артиллерия, в том числе и крупнокалиберная (у русских же не было вовсе осадных пушек), ни обширные укрепления – шесть рядов волчьих ям, высокий земляной вал и ретраншамент, – ни безумная отвага осажденных не могли сдержать напора суворовских чудо-богатырей. С рассветной ракеты и до последнего выстрела прошло всего четыре часа.

Суворов, едва таскавший ноги от изнурительной болезни, прилег на солому и продиктовал донесение фельдмаршалу Румянцеву: «Сиятельнейший граф, ура, Прага наша!»

Артиллерийский капитан Ермолов, командовавший при штурме батареей в корпусе Видима Христофоровича Дерфельдена, с волнением ожидал торжественного въезда русских войск в Варшаву.

С начала польской кампании 1794 года юноша постоянно искал случая отличиться в бранном деле, выказать умение и отвагу. Он был назначен в авангард Дерфельдена, которым командовал брат последнего фаворита Екатерины II граф Валериан Александрович Зубов.

Ермолов был принят весьма благосклонно Зубовым, который в продолжение похода был с ним в самых приятельских отношениях и не раз в лестных выражениях отзывался о нем Дерфельдену. Их сближала молодость (графу Валериану Александровичу исполнилось 23 года, Ермолову – 17), храбрость, жажда воинской славы. Начавшееся приятельство было прервано превратностями войны. При переправе через Буг под огнем польской артиллерии Зубову ядром раздробило ногу ниже колена…

Суворов 23 октября стоял в трех верстах от варшавского предместья Прага.