Пустоид   ::   Хелл Ричард

Рот возвращается с охоты и находит его на месте. В течении первых минут пятнадцати они не говорят друг другу ни слова и даже не смотрят друг на друга, пока Артур слоняется по квартире, а Череп хлебает свой суп. Потом Рот отрывает полоску бумаги в девять дюймов шириной, растягивает ее у себя перед грудью, от соска до соска; стараясь не прикасаться к Каспару, продевает бумагу ему через грудь и вытаскивает со спины, держа за уголки двумя пальцами, большим и указательным. Череп отрывает точно такой же кусок бумаги, держит его вертикально и — тщательно избегая всякого телесного контакта, — продевает его через тело Артура подмышками. Потом они берут по паре тупых ножниц и, стиснув зубы, начинают кромсать бумагу. Они бормочут разные фразы вроде: «Кажется, здесь написано твое имя, Каспар», или " Чуть-чуть сними по бокам, пожалуйста ", или " Что ты делал сегодня в школе? "

Вскоре вся бумага, сероватая, как дешевая бумага для пишущей машинки, оказывается на полу. Просто клочки и обрезки. Просто хлам, как это принято называть. Мусор. Мусор весело скачет в корзине вместе с остатками нашинкованной моркови, покрывшейся черными точками, но давно позабытой Каспаром и Ртом, хотя оба они — любители точек и кругов. Рот особенно любит точки, Каспар — круги.

Они убирают ножницы.

Рот снова берет свои ножницы и запускает ими в окно. Друзья стоят лицом к окну и смотрят, как ножницы плашмя ударяются о стекло. Им обоим смешно. Ножницы остаются на том же месте, и Артур, смеясь, оседает на пол.

— Слушай, как смеются ножницы, — говорит Череп.

— Это что, такая интимная шутка? — спрашивает Рот.

Ни тот, ни другой знать не знают, о чем говорит ему собеседник. Они вообще никогда не знают, о чем говорят.

Вот последний их разговор, где имел место такой обмен репликами:

Рот (тыкая пальцем в яичницу): Если бы это была сигарета.

Череп: Зажевать бы сейчас одним махом добрую пригоршню табаку.

Рот: Не забудь про бумагу. В ней все витамины. Витамин А, Витамин Ф, Витамин П…

Череп: Витамин Ф предохраняет от рака.

Рот: О, да! Надо это запатентовать и отписать Главному Хирургу! Только бы не забыть. Это, как Луи Пастер: выпил кислое молоко, сблевал и сразу же выздоровел! Это войдет в историю. Как ты думаешь, сможем мы это запомнить? Давай попробуем еще раз. Так… Если бы это была сигарета.

Череп: Сигарета?

Рот: Ну да, сигарета.

Череп: Сигарета? Гм… Жалко, что я не сплю.

Рот: Ну, кто-то из нас точно спит, и это точно не я. Ой, прости! Прости! Я опять поменялся с тобой местами.

Череп: С самим собой.

Рот: Да я вот что имел в виду — понимаешь, я сказал то же самое, что ты сказал только что. Я ошибся, идентифицируя себя с тобой…

В этот момент, на входе в реальную жизнь, снова невнятные друг для друга, они вступили в пределы потенциальной ненависти. Череп говорит: «Не удивительно», — как будто, с его точки зрения, между ними не было ничего и ничего быть не могло… — Но послушай, это я на мгновение вошел в сознание Артура Блэка и запутал повествование. Прости меня, читатель. (Наша жизнь в этой зоне… нам надо работать вместе. Тебе надо знать, что сущность у этой книги — черно-белая. У Рта — черный рот, а у Черепа — белый череп, в этом они изначально согласны друг с другом. Черное и белое пребывают в состоянии взаимной ненависти на пешеходном уровне: они максимально удалены друг от друга. Замкните это расстояние в круг, и они станут бок о бок. Читать книгу — все равно, что рассматривать через увеличительное стекло полутоновую газетную фотографию. Книгу лучше всего не читать, а вспоминать. Хорошую книгу. Открой ее на любой странице и прочитай несколько строк, чтобы освежить в памяти. И тут то же самое. Взгляд на твою рискованную жизнь. Может быть, ты умрешь молодым. Я умру молодым. Суеверие.