Путь-дороженька :: Шолохов Михаил Александрович
Страница: 6 из 20 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЗолото моих опавших вёсен 10.08.10 - 15:06 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
— Мое-то не касается, а твое, видно, касается? — Не цепляйся, дед, а то пужану в тебя вот этим каменюкой, после жалиться будешь! — Больно прыток! Прыток больно, говорю! Я тебя, свистуна, костылем могу погладить за такое к старику почтение!.. — Я тебя не трогаю, и ты меня не трожь!.. — Сопля ты зеленая, по-настоященски ежели разбираться, а тоже щетинишься! Взялся дед за колья плетня и легко перекинул через огорожу сухое, жилистое тело. Подошел к Петьке, оправляя изорванные полосатые порты, присел рядышком. — Пулеметы слыхать? — Кому слыхать, а кому и нет… — А мы вот послухаем!.. Петька, скосившись, долго глядел на растянувшегося плашмя деда, потом нерешительно сказал: — За вербой ежели прилечь, дюжей слышно. — Послухаем и за вербой! Переполз дед на четвереньках за вербу, обнял оголенные коричневые корни руками, на корни похожими, и минуты на две застыл в молчании. — Занятно!.. — Привстал, отряхая с колен мохнатый иней, и повернулся к Петьке лицом. — Ты, малец, вот что: я наскрозь земли могу все видать, а тебя с полету вижу, чем ты и дышишь. Слухать этую музыку мы могем до бесконечности, но мы с сыном не то надумали… Знаешь ты мово Яшку? Какого за большевизму пороли нашенские казаки? — Знаю. — Ну, так мы с ним порешили навстречу красным идтить, а не ждать, покель они к нам припожалуют!.. Нагнулся дед к Петьке, бородой щекочет ухо, дышит кислым шепотком: — Жалко мне тебя, паренек. Вот как жалко!.. Давай уйдем с нами отсель, расплюемся с Всевеликим войском Донским! Согласен? — А не брешешь ты, дед? — Молод ты мне брехню задавать! По-настоященски выпороть тебя за такие подобные!.. Одна сучка брешет, а я вправду говорю. Мне с тобой торговаться вовсе без надобности, оставайся тут, коли охота!… И пошел к плетню, мелькая полосатыми портами. Петька догнал, уцепился за рукав. — Погоди, дедушка!.. — Неча годить. Желаешь с нами идтить — в добрый час, а нет, так баба с возу — кобыле легче!.. — Пойду я, дедушка. А когда? — Про то речь после держать будем. Ты заходи нынче к нам ввечеру, мы на гумне с Яшей будем. VI Александр Четвертый испокон века старичишка забурунный, во хмелю дурной, а в трезвом виде человек первого сорта. Фамилии его никто не помнит. Давненько, когда пришел со службы из Иваново-Вознесенска, где постоем стояла казачья сотня, под пьянку заявил на станичном сходе старикам: — У вас царь Александр Третий, ну а я хоть и не царь, а все-таки Александр Четвертый, и плевать мне на вашего царя!.. По постановлению схода лишили его казачьего звания и земельного пая, всыпали на станичном майдане пятьдесят розог за неуважение к высочайшему имени, а дело постановили замять. Но Александр Четвертый, натягивая штаны, низко поклонился станичникам на все четыре стороны и, застегивая последнюю пуговицу, сказал: — Премного благодарствую, господа старики, а только я этим ничуть не напужанный!.. Станичный атаман атаманской насекой стукнул: — Коли не напужанный — еще подбавить!.. После подбавления Александр не разговаривал. На руках его отнесли домой, но прозвище Четвертый осталось за ним до самой смерти. Пришел Петька к Александру Четвертому перед вечером. В хате пусто. В сенцах муругая коза гложет капустные кочерыжки. По двору прошел к гуменным воротцам — открыты настежь. Из клуни простуженный голосок деда: — Сюда иди, паренек! Подошел Петька, поздоровался, а дед и не смотрит. Из камня мастерит молотилку, рубцы выбивает, стоя на коленях. Брызжут из-под молота ошкребки серого камня и зеленоватые искры огня. Возле веялки сын деда, Яков, головы не поднимая, хлопочет, постукивает, прибивая к бортам оборванную жесть. «К чему хозяйствуют-то, в зиму глядя?» — подумал Петька, а дед стукнул последний раз молотком, сказал, не глядя на Петьку: — Хотим оставить старухе все хозяйство в справности. Она у меня бедовая, чуть что — крику не оберешься! Может, кинул бы свою справу, как есть, но опасаюсь, что нареканиев много будет. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|