Уходящая натура   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

Хотя в уголках улыбчивых глаз легла сетка морщин — с близкого расстояния она хорошо заметна. Зато твердый взгляд, кстати, не глупый, заинтересованный, усталый только, — отметил про себя Александр Борисович. И под глазами мешки от недосыпа. Ну хоть не от алкоголя. Отдохнуть бы с недельку. Ан нет: «снова поднимает нас с зарей и уводит за собой в незримый бой…»

А в чем смысл-то, а? — спросил сам себя Александр Борисович. Не пора ли успокоиться? Генерал ведь уже. Забуриться бы на дачу и жить там, никуда не торопясь. Рыбалка, банька, запотевший графинчик, огурчик с грядочки. Все равно ведь все, что он делает, выходит не так, как надо бы, как хотелось. Все равно в правосудие всегда вмешивается большая политика. Взрыв на пути президентского кортежа — дело рук психа-уголовника. А ведь служба безопасности упорно искала шахидку, «черную вдову»… [1]

И как знать — не «нашла» ли какую-нибудь «козу отпущения»…

Всегда ведь бывает: сделаешь дело, преступника отыщешь. Оборзевшего мэра какого-нибудь заштатного Задрюпинска на чистую воду выведешь. А тебя отодвинут в сторону — запретная зона. Государственные интересы!.. Будто бы есть какие-то интересы важнее закона.

И уйти — не уйдешь. Есть внутри что-то, не позволяющее бесстрастно взирать со стороны на беззаконие и беспредел. И едва возникает потребность в следователе Турецком — бросаешь все и бежишь, как гончая по следу.

Все бежишь, бежишь куда-то, только вот так у зеркала и остановишься на секунду. А потом дальше. Куда? Кому это надо? — снова промелькнула мысль. Поморщился, отгоняя.

И потянулся за бритвой.



Глава 1

1

Если сойти с электрички на платформе Маленковская и направиться не в сторону Сокольников, а к жилому массиву, то, перейдя Рижский проезд, можно найти в первом же дворе приметный подъезд с большим навесом. Два нижних этажа в многоквартирном доме некогда были выделены под небольшую то ли типографию, то ли мастерскую — что-то там вечно стучало и громыхало. Потом — не то разорившись, не то разбогатев — арендаторы съехали, и помещение, будто переходящее знамя, пошло по рукам.

Но в последнее время с ним на глазах начали происходить чудесные перемены. Покосившийся навес выпрямился и заблестел свежей краской. Дверь сменилась современной, но под старину — из красного дерева, да еще и с металлическим нутром. На окнах появились пластиковые стеклопакеты и прочные решетки. А у самого входа повисла бронзовая доска, на которой значилось: «Научное объединение „Ритм“. Комплексные решения».

Время близилось к шести. Шеф давно уехал на деловую встречу и возвращаться не намеревался. Пользуясь его отсутствием, сотрудники за полчаса до окончания рабочего времени начали собираться по домам.

— Ну что? — обратился ко всем оставшимся сразу Олег Ралко, выключив компьютер. — Не послать ли нам гонца?

— Не, старики, я — пас, — первым отозвался Митяй из «переводчиков». — Я Машке своей пообещал не зависать. Мастер сегодня должен батарею в ванной апгрейдить. А у жены вечером — йога. Поэтому разве что по дороге — на бегу — пивком заправиться…

— А зачем ты батарею меняешь?

— Хрен знает. Захотелось. Дерьмо потому что. Протекает, дура ржавая. И винты все разболтались.

— Меняй «винты». [2] «Сигейт» [3] надо ставить. — Гриня Рифов, толковый программист, работающий над проблемой распознавания символов, всегда шутил так, что непосвященный понять не мог.

— Угу, — буркнул Митяй с кривой улыбкой. И вернулся к куда более интересной теме. — Ну так как, Валер?

— Ты же знаешь, нельзя. — Валерий Гончар демонстративно подержался за бок. — Мне на операцию скоро. Штейн сегодня уже и заяву мою подмахнул. Правда, я тут покантуюсь еще с недельку. А потом уволюсь — и на вас дела скину. На Сашку, наверное.