Роман, сочиненный на каникулах   ::   Диккенс Чарльз

Затем несносный толстый мальчик начал долго бормотать без всякого выражения (и совсем непонятно) про то, что он держит в руке бокал; и про то, что он пришел нынче вечером в этот дом выполнить, он бы сказал, общественный долг; и про то, что в настоящее время он, положа руку (другую руку) на сердце, заявляет глубокоуважаемым джентльменам, что собирается открыть дверь всеобщему одобрению. Тут он открыл эту дверь словами: «За здоровье хозяйки!» и все остальные сказали: «За здоровье хозяйки!» — а потом закричали «Ура». После этого другой несносный мальчик начал что-то бормотать без всякого выражения, а после него еще несколько шумливых и глупых мальчиков забормотали все сразу.

Но вот миссис Девясил сказала:

— Не могу больше выносить этот шум. Ну, дети, вы очень мило поиграли в парламент; но в конце концов и парламент может наскучить, так что пора вам перестать, потому что скоро за вами придут.

Затем потанцевали еще (причем шлейфы девочек рвались даже больше, чем до ужина), а потом за детьми начали приходить, и вам будет очень приятно узнать, что несносного толстого мальчика, который «встал на ноги», увели первым без всяких церемоний. Когда все они ушли, бедная миссис Девясил повалилась на диван и сказала миссис Апельсин:

— Эти дети сведут меня в могилу, сударыня… Непременно сведут!

— Я просто обожаю их, сударыня, — сказала миссис Апельсин, — но они, правда, очень уж надоедают.

Мистер Апельсин надел шляпу, а миссис Апельсин надела шляпку, взяла своего ребеночка, и они отправились домой. По дороге им пришлось проходить мимо приготовительной школы миссис Лимон.

— Интересно знать, милый Джеймс, — сказала миссис Апельсин, глядя вверх на окно, — спят они теперь, наши драгоценные детки, или нет?

— Ну, я-то не особенно интересуюсь, спят они или нет, — сказал мистер Апельсин.

— Джеймс, милый!

— Ты-то ведь в них души не чаешь, — сказал мистер Апельсин. — А это большая разница.

— Не чаю! — восторженно проговорила миссис Апельсин. — Ох, просто души не чаю!

— А я нет, — сказал мистер Апельсин.

— Но вот о чем я думала, милый Джеймс, — сказала миссис Апельсин, сжимая ему руку, — может быть, наша милая, добрая, любезная миссис Лимон согласится оставить у себя детей на каникулы.

— Если ей за это заплатят, бесспорно согласится, — сказал мистер Апельсин.

— Я обожаю их, Джеймс, — сказала миссис Апельсин, — так давай заплатим ей!

Вот почему эта страна дошла до такого совершенства и жить в ней было так чудесно. Взрослых людей (как их называют в других странах) вскоре совсем перестали брать домой на каникулы, после того как мистер и миссис Апельсин не стали брать своих; а дети (как их называют в других странах) держали их в школе всю жизнь и заставляли слушаться.