Школа двойников (1 и 2 части)   ::   Баконина Марианна

Причем особо высматривала мелких клерков, которые часто оказываются полезнее, чем важные высокопоставленные чиновники, занимающиеся исключительно собой и посматривающие свысока на мельтешащих вокруг людишек.

Лизавета никогда не забывала, что женщина-журналист, дабы обставить плечистых коллег, должна быть умной, обаятельной и коварной - ведь бегать и толкаться на равных с плечистыми она не может. Значит, должна побеждать за счет тактики и стратегии, если, конечно, не подготовила себе успех при помощи приемов, не имеющих отношения к профессии, именуемой второй древнейшей. Но тех, кто прибегает к подобным приемам, можно считать репортерами только с определенной натяжкой. Это уже ближе к первой древнейшей профессии, хотя многие и полагают, что продавать бесценный божий дар в виде прекрасного девичьего тела почти то же самое, что торговать божественным умением соединять слова, которые, будучи расположены правильным образом, заставляют плакать, смеяться, возмущаться и тосковать.

Пресс-конференция получилась короткой, несмотря на усилия организаторов. Эти организаторы буквально выпрашивали вопросы и раза четыре на разные голоса воспели государственную компьютерную систему "Выборы". Вопросы задавали журналисты старой школы - больше из вежливости, чем для того, чтобы выяснить детали информационной и информатизационной подготовки к думским выборам.

- Сколько денег потрачено на компьютеры, установленные в региональных избирательных комиссиях?

- Есть ли регионы, не охваченные системой "Выборы"?

- Кто писал программу для этой системы?

И, кивая, выслушивали ответы, которые могли бы найти в пресс-релизе.

В принципе, при желании можно было бы измыслить вопрос позадиристее о спонсорах или о компьютерных подтасовках. Но зачем? Тот, кто умеет задавать трудные вопросы, давно стал прагматиком, следовательно, он прибережет ядовитый каламбур или остроумную гипотезу для статьи и не будет палить из пушек по стреляным аппаратным или политическим воробьям.

Через двадцать минут все разбежались, чтобы встретиться на том же месте через несколько часов - в полночь: именно в этот момент, и никак не раньше, обещали объявить первые результаты голосования на Камчатке и Дальнем Востоке. Выборы шагали по стране вместе с солнцем, в одиннадцать вечера завершалось голосование на крайнем российском западе - в Калининграде, и, пока там голосовали, обсуждение первых результатов по закону считалось давлением на избирателей.

Разошлись все, кроме сотрудников пресс-центра. Они под предводительством еще недавно ликовавшего патрона выдвинулись к контрольно-пропускному пункту и занялись фильтрацией журналистской толпы "обездоленных".

Впрочем, пресс-начальник не смирился! Он покорно подписывал аккредитации, но одновременно приговаривал:

- Зачем, объясните мне, зачем вам здесь толкаться? Проще и надежнее посмотреть, как подводят итоги, дома, по телевизору. Все вовремя покажут, объяснят и растолкуют. Сиди себе в халате и домашних тапочках, пей чай, строчи свою заметку и радуйся, что нет необходимости брести ночью по холоду неведомо куда!

- Спасибо за совет, но я не в стенгазете работаю, - так отреагировал на уговоры пресс-чиновника и на милое словечко "заметка" парень, предъявивший удостоверение "Огонька".

Лизавета, случайно подслушавшая этот спор, фыркнула от удовольствия. Еще бы! "Огонек", учрежденный когда-то для просвещения темных, но читающих трудовых масс и считавшийся колхозным чтивом, теперь старательно маскировался под буржуазный "Ньюсуик" и печатал не скромные "заметки", а солидные обзоры. Молодой человек, вполне видный и явно не обделенный дамским вниманием, пристально посмотрел на хихикающую рыжекудрую девицу. Но ответного взгляда не заработал - у Лизаветы не было времени играть в гляделки.

В полночь бетонно-стеклянная коробочка парламентского информационного центра была полным-полна.