Сказка для старших   ::   Солохин Максим

Тут важно не впадать в панику! Митька замечал, что многие начинают гнать от себя чудо как раз тогда, когда оно уже становится реальным. Своя собственная фантазия никого никогда всерьез не встревожит — в конце концов, она же полностью зависит от тебя самого. Автор всегда неуязвим. Когда выдумка начинает воплощаться в жизнь, она всегда оказывается не такой, как ты думал — это как-то глубоко пугает людей. Как будто в дело вступает кто-то третий. Ты перестаешь быть автором собственной фантазии и становишься всего лишь ее героем, наряду с тем, кого ты вызвал к жизни. Митьку это тоже пугало, но и вызвало азарт. А еще гордость, что можешь порождать на свет невиданные штуки.

Моя квартира была рядом с Митькиной, на одном этаже. Митькина комната была у меня за стенкой. И он частенько использовал мою жилплощадь для материализации разных гавриков. Так что когда я вдруг слышал поздно вечером шарканье ног и скрип табуретки у себя на кухне, я старался вести себя потише: ясно было, что Митька сейчас напряженно прислушиватся, прижав ухо к моей стене. Будь на моем месте нормальный взрослый, он давно бы уже устроил скандал Митькиным родителям — кому понравится, когда твой дом используют как полигон для воплощения фантазий! Но я-то был ненормальный взрослый, а Митька был мне как родной, хотя ничего обо мне не знал. Так — здрасте, здрасте!..

Дело в том, что я — сказочник. Не по философии, а на самом деле. Я придумал и Митьку, и его родителей, и кота-даоса, и все прочее тут, в этом мире. Я решил, для удобства, и сам поучаствовать в своем собственном сюжете. Да и не только для удобства; без меня тут дело не обойдется, вот увидите. Придется мне пару раз явиться своим героям, чтобы направить и вразумить. Направлять и вразумлять — тут автора никто не заменит. В некоторых случаях.

Потому для удобства я поселился в своей собственной сказке по соседству с Митькой. Я решил, что у меня будет своя квартира в митькином городе, прописка и все дела. Имею право, мой же мир. Как хочу, так и выдумываю.

Согласитесь, было бы нелепостью с моей стороны выставлять тут кому-то какие-то претензии: ведь все Митькины «творения» были на самом деле моими собственными. Сам же я придумал, что Митька — мой сосед, и что он хочет стать волшебником. Как говорится, врачу, исцелися сам.

Но что я о себе, да о себе… Сказка моя — о Митьке.

Идея стать волшебником подогревалась у Митьки не только тем, что он легче прочих детей обращался в сфере детского волшебства.

Суть в том, что у Митьки уже несколько раз получались недетские вещи.

Есть такая обычная волшебная игра, в которую умеют играть даже младенцы. Всякий нормальный сказачный ребенок без особого труда может ненадолго перейти в параллельный мир. Все, что для этого нужно — найти тут, в своем собственном мире, подходящее место, как бы кусочек иного мира. Потом вообразить, что ты уже не здесь, а там. Потом не вообразить, а поверить в это. И все. Митька, кроме того, знал и особый прием: чтобы действительно поверить, что ты уже там, надо сначала вообразить, что ты — человек оттуда, и поглядеть на свой обычный мир глазами пришельца. Митька научился этому у одного знаменитого артиста, Станиславского. Сначала Станиславский воображал на сцене, что он — Фамусов. А потом доходило у него до того, уже не на сцене, а на улице и дома, будто это уже Фамусов притворяется, что он — Станиславский. Это Митька где-то вычитал. И вот, когда он хотел совершить переход, он начинал смотреть на свой мир глазами пришельца. Стараясь, чтобы изо всех сил ощутить чуждость и необычность того, что прочим человекам представляется родным и привычным. Это ощущение было напряженным и скорее неприятным, зато оно скоро притягивало к себе тот, иной мир, из которого было заимствовано.