Ведьма отлива   ::   Карр Джон Диксон

Во всяком случае, кроме нескольких странностей поначалу - то, что ради ускорения дела брак регистрировали в хэмпстедской ратуше, или то, что на свадьбе не присутствовали ни миссис Монтегю, ни полковник Селби, у Гарта не было причин беспокоиться о своем друге.

Богатство Винса устраняло все препятствия. После свадебного путешествия в Афины и Константинополь молодожены сняли дом на Гайд-парк-Гарденз и стали принимать массу гостей, большей частью родственников Марион. Что, в некотором роде, выглядело странно.

Если от Марион исходило что-то тревожное, если она время от времени принималась ворчать и напоминать Винсу, что он старше ее, то все же именно она стала украшением дома. За два года она расцвела и превратилась в величавую прекрасную женщину. Впрочем, Гарт почти забыл о своих сомнениях из-за того, что случилось с ним самим в Остенде прошлым летом, в июне.

В этом городке, считавшемся весьма фешенебельным климатическим курортом, пляжные зонтики порхали на морском ветру, а шляпки - на высоких прическах дам. Купальные костюмы были, как говорится, скандально смелы, а ставки в казино очень высоки. Но для неуклюжих усатых мужчин, маршировавших по Диг-де-Мер, это никакого значения не имело. В тот вечер Гарт, возвращавшийся домой после деловой поездки в Вену, зашел в казино, и этот поступок изменил всю его жизнь.

- Доктор Гарт,- сказал ему коллега,- позвольте представить вам леди Колдер.

И представил.

Всякий раз, когда Гарт пытался разобраться в своих чувствах к Бетти Колдер, хотя это редко случалось, ему приходили на ум два забавных факта. Сразу становилось ясно, что ее покойный муж, сэр Горас Колдер, губернатор одной из колоний, был из "шишек", потому что Бетти изо всех сил старалась держаться гордо и неприступно, что выходило у нее крайне неубедительно. И первая странность заключалась в том, что двадцативосьмилетняя Бетти казалась не столь зрелой, как Марион Боствик в свои двадцать.

Правда, Марион была на полголовы выше, двигалась словно ожившее изваяние, а Бетти явно не хватало величавости. Бетти предпочитала одиночество, в то время как Марион умирала от тоски без компании. Бетти обладала богатым воображением, чего, возможно, не хватало Марион.

В тот момент, когда он впервые увидел Бетти за кофе с доктором Хендерсоном и его супругой в казино, когда она подняла глаза и их взгляды встретились, Гарт мысленно представил себе многое такое, о чем не следует говорить вслух. Бетти, как всегда, была почти не накрашена, застенчива и очень женственна. Несмотря на ее любовь к прогулкам, строгие правила приличия или притворная стыдливость заставили ее отказаться (почти с ужасом!) от морских купаний на глазах у всех.

Конечно, совсем другое дело этим летом, когда она сняла коттедж на берегу недалеко от Фэрфилда. В уединенном месте, где никого вокруг нет, она носила самый модный в 1907 году купальный костюм. У Бетти - прекрасная фигура. Не говоря уж о карих глазах и блестящих волосах. В общем, в ней была та пылкая чистота, к которой Гарта неудержимо влекло. Он не мог совладать с ревностью - он желал ее только для себя одного.

Бетти, Бетти, Бетти!

Тем не менее, если на счет застенчивости можно было списать тот факт, что Бетти казалась моложе и приветливее, чем Марион, это еще не объясняло второго курьезного обстоятельства. Почему он до сих пор так и не представил ее Винсенту и Марион и, даже более того, не упоминал о существовании Бетти?

Сейчас в такси, трясущемся по Риджент-стрит, Гарт попытался ответить на этот вопрос. Его намерения в отношении Бетти самые благородные. Тогда почему же он не хотел, чтобы Винс и Марион встретились с ней?

"Ты сам все сказал,- заявил один из внутренних голосов.- Ты хочешь, чтобы она была только твоей. Ты - слепой ревнивец, хуже молодого идиота, твоего племянника".