Случай с Акуловым   ::   Пахомов Юрий

Тетки сгрузили корзины, подхватили их и бодро зашагали к белеющим неподалеку постройкам. Одна из них остановилась и, не выпуская из рук корзины, крикнула Акулову:

- Во-он она, усадьба-то! По тропке идите...

Старик некоторое время сердито разглядывал Акулова, потом махнул рукой и пошел вслед за женщинами. Шофер развернул автобус и поехал назад, в Чехов.

Акулов остался один. Растерянно огляделся по сторонам: мокрая дорога, мокрые деревья. Высоко, среди голых ветвей, орали и дрались вороны. Было шесть часов, над дальней березовой рощей еще стояло бледное зарево, но на полях уже завязывались сумерки.

"Нормальный я себе вечерок устроил",- усмехнулся Акулов.

Впереди у дороги белел щит. Акулов направился к нему.

"А ведь автобус, наверное, последний был,- подумал он.- И музей, конечно, закрыт. Ночевать, что ли, здесь?"

В стороне, у дороги, Акулов разглядел не то чайную, не то столовую, но окна там были темны, и на дверях, похоже, висел замок.

Вороны на деревьях продолжали орать и драться.

Акулов постоял перед щитом со схемой домика-музея А. П. Чехова. К усадьбе вела узкая, блестящая от дождя дорожка. На мокрый асфальт налипли багряные листья.

Справа от дорожки, за мокрыми кустами, тускло отсвечивал небольшой пруд. Вода в нем была темной, спокойной. По воде плыл утиный пух. По ту сторону пруда проступали избы. Нужно было что-то предпринимать, и Акулов торопливо зашагал к усадьбе. Крупный пестрый селезень испу-ганно шарахнулся от него и пошел, гулко хлопая крыльями, разрушая гладкую неподвижность воды. За ним, довольно крякая, двинулись неторопливые утки.

Музей, как Акулов и предполагал, был закрыт. Во флигельке, рядом, светились окна. У входа в дом-музей пожилая женщина, в сбившемся на лоб платке и синем рабочем халате, подметала посыпанную песком дорожку. Из сада тянуло сыростью, остро-спиртово пахли опавшие листья.

Акулов поздоровался.

- Что поздно так? - укоризненно сказала женщина.- Закрыли уже. Наши сегодня пораньше закрыли,- пояснила она,- совещание у них в Москве, вызвали.

- Интересное кино получается,- ухмыльнулся Акулов.

- Какое кино? - не поняла женщина.

- Это я так,- смутился Акулов. В настораживающей тишине усадьбы было что-то такое, что заставило Акулова говорить вполголоса.

- Вы с утра приходите. Экскурсантов поменьше,- посоветовала женщина.Переночуйте и приходите.

- А переночевать где?

- Ну, беда невелика,- женщина поставила у крыльца метлу, вытерла о халат руки,-остановиться в любой избе можно, пустят. Вон хотя бы у Кондратьевны. Как из усадьбы выйдете, направо, по-над прудом и к пожарному сараю. Там изба ее...

Акулов поблагодарил и хотел было идти, но женщина остановила его:

- Подождите, я сейчас...

И ушла. Слышно было, как шуршат под ее ногами опавшие листья. Через минуту женщина вернулась с яблоком в руке.

- Возьмите-ка вот... Из чеховского сада. Антон Павлович еще сажал. Берите, берите.

Яблоко было в капельках дождя, крепкое, с тонким запахом. К его глянцевитому боку приклеился лист.

- Спасибо,- смущенно пробормотал Акулов, не решаясь при женщине сунуть яблоко в карман, так и пошел, неловко держа его в руке.

В избах за прудом зажглись огни. Мимо Акулова, позванивая колокольцем, прошла корова. В стороне, неподалеку от усадьбы, чернело небольшое, вросшее в землю строение. Должно быть, тот самый пожарный сарай.

Акулов свернул по тропке направо, к первой избе, что стояла как раз напротив пожарного сарая.

Ветха была изба, крохотная, как из сказки. Подслеповатые оконца глядели тускло, будто были на них бельма; ограда в палисаднике повалилась, приминая бурьян. Ступеньки крыльца, однако же, были чисто вымыты, тут же на перилах сушилась тряпка.