Соковыжималка   ::   Члаки Илья

Не знаю, я плохо себя чувствую.

ГАЛЯ. Двадцать!

ИРИНА АНТОНОВНА. Вы очень много кладете хлеба.

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Чтобы котлеты вышли сочными, нежными и не жесткими, надо, Ирина Антоновна, класть хлеба ровно столько, сколько кладу я.

ИРИНА АНТОНОВНА. Я же не потому говорю, что вы много кладете хлеба...

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. А насчет мяса, мне тоже кажется, что вы принесли килограмм.

ИРИНА АНТОНОВНА. Я не помню.

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Точно, только теперь начинаю вспоминать - килограмм. Оно еще было в целлофановом пакете.

ИРИНА АНТОНОВНА. Я всегда приношу в целлофановых пакетах...

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Я достала его и как раз подумала, что кусок небольшой...

ИРИНА АНТОНОВНА. У меня не было с собой денег, случайно...

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Килограмм.

ГАЛЯ. Конечно, я же помню.

ИРИНА АНТОНОВНА. Да, наверное, килограмм, вы правы.

АЛЕКСАНДР. Вы ошибаетесь, кусок был такой же большой. (Ирине Антоновне). Вспомни, мама!

ИРИНА АНТОНОВНА (Виктору Сергеевичу). Я не помню!

ГАЛЯ. Виктор Сергеевич, вспомните.

АЛЕКСАНДР. Пап, скажи.

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Виктор Сергеевич.

Маленькая пауза. Виктор Сергеевич вспоминает.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Два. Два килограмма.

Небольшая пауза.

ГАЛЯ. Но не три же.

ИРИНА АНТОНОВНА. Правильно, два, как я забыла.

ГАЛЯ (Александру). Ты проиграл.

АЛЕКСАНДР. Там было три килограмма.

ГАЛЯ. Ты что, глухой?

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Из двух килограммов не может выйти двадцать котлет. Сорок - может, но не двадцать. А я точно помню - мяса больше не оставалось.

В это время встает Петр Васильевич и направляется к двери.

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Петя, ты куда?

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Проверять!

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Что?

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Сколько выйдет из трех килограммов! Если двадцать (Гале), то проиграла ты, если шестьдесят - ты!

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Зачем? Это же просто спор.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Мне интересно. Мне очень интересно, сколько может выйти котлет! Я всю жизнь мечтал об этом узнать!

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Петя!..

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Не останавливайте меня! Я буду крутить!

ЗОЯ ФЕДОРОВНА. Петенька, успокойся, я налью тебе валерьянки.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Мне?! Это вам надо валерьянки! А мне надо крутить мясорубку!

ГАЛЯ. Папа, возьми газету.

ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ. Что?! Вы мне газетой рот не затыкайте! Я все вам скажу в лицо! (Выходит).

ЗОЯ ФЕДОРОВНА (смущенно). Вот упрямый какой... Вы уж нас извините... Нервы. Он сейчас отойдет. (Выходит).

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Саша, иди помоги Петру Васильевичу.

АЛЕКСАНДР. Он первый раз так разошелся.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Тем более его надо успокоить.

АЛЕКСАНДР. Что он так из-за этих котлет?.. (Выходит).

Пауза.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ (Гале). Не вовремя мы пришли, да? Тяжело жить с родителями.

ИРИНА АНТОНОВНА. Может быть, им у нас пожить?

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Где у нас?! На кухне?! Ты забыла, что наша квартира однокомнатная?!

ГАЛЯ. Нам пока и здесь места хватает.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Меня просто возмущает, что человек говорит, не думая. Что в голову взбредет, то несет. А так, я буду только рад, я люблю, когда много народу.

ГАЛЯ. Не беспокойтесь.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. А знаешь... переселяйтесь-ка, действительно, к нам, берите Шурку и завтра с утра - к нам. Заживем что надо! Так и договорились - завтра же вы у нас.

ГАЛЯ. У вас очень тесно.

ИРИНА АНТОНОВНА. В тесноте, да не в обиде.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Ждем.

ГАЛЯ. Нет. Мы не сможем.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Почему?

ГАЛЯ. Ну... Сашенька... Ей нужен воздух... покой... А какой покой, когда пять человек на двадцати квадратных метрах?

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Это, Ира, она права.

ИРИНА АНТОНОВНА. Да...

Небольшая пауза.

ГАЛЯ. Что-то они там застряли.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Мясо крутят.

ГАЛЯ. Пойду, посмотрю. Не поругались бы они с мамой.

ИРИНА АНТОНОВНА. Иди, Галочка, иди.

Галя выходит.

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ. Ну и ну!

ИРИНА АНТОНОВНА. Господи, бедные дети...

ВИКТОР СЕРГЕЕВИЧ.