Свадьба палочек   ::   Кэрролл Джонатан

— Меньше, чем ты думаешь. — Она усмехнулась и бросила на меня быстрый взгляд. — Все, что связано со школой — это летальная болезнь. Она или убивает сразу наповал, или годами зреет в твоей душе, а потом — раз, и нет!

— Брось, Зоуи! Ты сама в это не веришь. Уж для тебя-то школьные годы были прекрасным временем.

— Именно! Это-то меня и убило. Ничего нет в жизни лучше, чем школа.

— Ты так весело об этом говоришь. Она хихикнула.

— Я вот жду не дождусь этой встречи, потому что в глазах всех наших одноклассников, несмотря на все что со мной случилось за последние пятнадцать лет, я буду все той же счастливицей Зоуи. Отличница, чэрлидер, подружка капитана футбольной команды. А ты навсегда останешься прежней Мирандой Романак, примерной девочкой, которая в выпускном классе взяла да и отмочила номер — стала встречаться с самым скверным парнем во всей школе. — И она хлопнула меня по колену.

— И да благословит его Бог, этого парня, — сказала я, старательно подражая ирландскому выговору.

Зоуи подняла руку с воображаемым бокалом, словно предлагая тост.

— И да благословит он Кевина. Я жду не дождусь этой встречи еще и потому, что надеюсь его там увидеть. И он будет совершенно великолепен, он подхватит меня на руки и спасет от всех бед и тягот грядущей жизни.

Я едва не задохнулась от нахлынувших чувств, сердце буквально выпрыгивало у меня из груди. Зоуи произнесла вслух то, о чем я неотступно думала в течение последних нескольких недель.

Я впервые столкнулась с Джеймсом Стилманом на уроке геометрии. Видит бог, я знала о нем и прежде, у него была репутация миль в пятнадцать длиной. Он чуть ли не гипнозом завлекал невинных девушек в свою постель. Однажды он украл пару лыж из спортивного магазина, и у него хватило наглости вернуться туда на следующий день, чтобы заострить кромки. Поговаривали, что он вместе с дружками сжег дотла заброшенный дом Броди, в котором они обычно устраивали свои дикие оргии. Все указывало на отсутствие у Джеймса малейшего желания превратиться в достойного гражданина.

По школе обычно слонялась группка типичных юных головорезов в навороченных кожаных куртках и с немыслимыми прическами, похожими на мотоциклетные шлемы; но этим ходульным клише до стилмановских представлений о плохом было как до Луны. Его неповторимый стиль произвел на меня неизгладимое впечатление в ту пору, когда я еще не очень-то понимала значение этого слова. Несмотря на свою отчаянную репутацию, одевался он как ученик дорогой частной школы: в твидовые пиджаки, роскошные брюки, мягкие замшевые ботинки. Он был поклонником европейских рок-групп — «Сплифф» и Геш Патти — и говорили даже, что он любит готовить. Когда он одно время встречался с Клаудией Бичмэн, на ее день рождения он заказал букет желтых роз, который доставили в школу и вручили ей в спортзале. Как и большинство старшеклассниц, я издалека наблюдала за ним, и мне было любопытно, правда ли все то, что про него говорят. Я задумывалась, а каково это — быть с ним знакомой, встречаться, целоваться? Но это любопытство носило чисто теоретический характер, я знала, что он никогда не обратит внимания на такую бесцветную особу, такую примерную ученицу, как я. У него даже мысли подобной не возникнет.

— Что он сказал?

Только когда у меня что-то стукнуло в голове изнутри, я поняла, что это ко мне он обратился с вопросом. На уроке по геометрии он сидел позади меня, но только потому, что нас рассаживали по алфавиту. Прежде чем я пришла в себя от изумления, он повторил вопрос, на сей раз обратившись ко мне по имени:

— Миранда, что он сказал?

Так он, оказывается, меня знал. Знал, как меня зовут.

Учитель только что сообщил, что Земля — сжатый у полюсов сфероид, и я добросовестно записала это в тетрадь.