Татанос палас отель   ::   Моруа Андрэ

- В котором часу здесь ужинают? - спросил он слугу.

- В 20.30, - ответил тот.

- Нужно надевать вечерний костюм?

- Все наши гости это делают, сэр.

- Отлично. Приготовьте белую рубашку и черный галстук.

Когда Монье спустился в холл, он увидел там женщин в вечерних платьях с глубокими вырезами и мужчин в смокингах. Герр Боэрстехер шел ему навстречу.

- Мосье Монье, а я вас уже искал. Поскольку вы в одиночестве, я подумал, что, может быть, вам будет приятно разделить стол с одной из наших клиенток...

Жан Монье поморщился:

- Я приехал сюда не для того, чтобы вести светский образ жизни. Впрочем, покажите эту даму, не представляя меня...

- Само собой разумеется! Вот она - мистрис Кирби-Шоу. Та молодая женщина в белом платье, которая сидит у рояля и листает журнал. Не думаю, что она может кому-либо не понравиться! Очень приятная женщина, с хорошими манерами, вполне интеллигентная. Кстати, артистка...

Бесспорно, мистрис Кирби-Шоу была красива. Ее темные волосы легкими волнами спадали к плечам, открывая высокий лоб. Глаза у нее были умные и ласковые...

- Черт возьми! Неужели мистрис Кирби-Шоу тоже ваша клиентка!

- Конечно, - ответил директор, который, казалось, вложил в это слово какой-то особый смысл. - Конечно...

- Представьте меня! - попросил Жан Монье.

Когда ужин, который был прост, но хорошо приготовлен и отлично сервирован, закончился, Жан Монье знал уже в общих чертах, что привело сюда Клару Кирби-Шоу.

Выйдя замуж за очень хорошего, богатого человека, которого она, однако, не любила, Клара бросила его полгода спустя после свадьбы. Она уехала в Европу с молодым, обаятельным, но циничным писателем, познакомившимся с ней в Нью-Йорке. Этот повеса, который, как ей казалось, готов был на ней жениться сразу же после развода с мужем, стал по приезде в Англию делать все, чтобы от нее избавиться.

Тогда она предприняла попытку вернуть себе расположение мужа - мистера Нормана Кирби-Шоу. Это, может быть, и удалось бы, но его родственники, друзья, сослуживцы решительно воспротивились ее возвращению. Норман остался непоколебим. И вот именно тогда, когда она потерпела эту унизительную неудачу, Клара обнаружила у себя на столе письмо из "Танатоса".

- И вы не боитесь смерти? - спросил ее Жан.

- Конечно, боюсь, однако меньше, чем жизни!

- Это хорошо сказано, - заметил Жан.

- Я меньше всего заботилась об остроумии, - ответила она. - Расскажите мне, каким образом попали сюда вы.

Выслушав рассказ Жана Монье, она рассмеялась:

- Это совершенно невероятно! Вы хотите умереть только потому, что ваши акции упали в цене!

- Мои убытки - это только предлог. Это был бы пустяк, если бы у меня оставался смысл жизни... Я не сказал вам, что меня бросила жена. Во Франции у меня нет ни родных, ни друзей... И потом, чтобы быть до конца искренним, должен признаться вам, что я и Францию покинул из-за неудачи в любви... Ради чего же мне снова вступать в борьбу?

- Ради самого себя! Ради тех, кто может вас полюбить. Вы обязательно встретите такую женщину...

- Вы думаете, что может найтись женщина, которую я смогу полюбить и которая согласится делить со мной жизнь, полную лишений и борьбы?

- Я уверена в этом, - скачала она. - Есть женщины, которые ценят борьбу за жизнь и в бедности видят романтику. Вот я, например...

- Вы? - воскликнул Жан.

- О, я только хотела сказать...

Она умолкла и добавила:

- Я думаю, нам пора, мы остались в ресторане одни, и официант просто в отчаянии!

- Вы не думаете, что уже этой ночью... - спросил Жан, помогая ей накинуть на плечи меховой палантин. - Вы не думаете, что сегодня...

- О нет, - быстро сказала она. - Вы ведь только что приехали!

- А вы... Вы здесь давно?

- Два дня...

Они попрощались, условившись завтра пойти в горы.

Утром солнце залило ярким светом все вокруг.