Война орхидей (Богомол - 4)   ::   Биргер Алексей

А разоблачить недобросовестных "желтых" журналистов всегда потом можно." "Да, но как к этому отнесется сам Большой Хозяин?" - с сомнением осведомился Повар. "Если бы он не был готов отнестись к этому не только с пониманием, но и... эг-м... с юмором, то и разговора бы не было", - сухо ответил его собеседник. "Понимаю, - кивнул Повар, - потом, когда будет разоблачена недобросовестность и продажность западной прессы, это можно будет использовать на всю катушку - ой как сыграет нам на руку!" - "Вот именно, - кивнул его собеседник. - Так что, можно считать, эта проблема решена. Но тут возникает другая опасность. Вы ведь понимаете, на что способны бандиты - полные "отморозки" чеченского разлива - у которых в одночасье отнимают миллиарды? Пойдут на что угодно, чтобы попробовать вновь спровоцировать кровавый хаос, чтобы не наступили те мир и спокойствие, которые для них все равно, что смерть! Так что любые призывы к бдительности здесь излишни." - "Что до меня, то бдительность гарантирую, - сказал Повар. - А начать, пожалуй, следует, со счетов, связанных с Курослеповым. Наш драгоценный любитель орхидей так его ненавидит, что покруче голодного тигра растерзает все банки, в которых найдутся такие счета!" Его собеседник позволил себе слегка улыбнуться. "Пожалуй, да. Впрочем, тут уж вам карты в руки. Запускайте вашего агента..."

Вот такой состоялся разговор. И Повар теперь почти не сомневался, как через несколько месяцев будет выглядеть политическая карта страны. Да, он сделал правильную ставку - и правильный выбор. Оставалась лишь одна опасность - для него лично. Если Зараева в ближайшие дни все-таки возьмут и застрелят в Майнце, то никто его особо защищать не станет. Ведь слишком яростно защищать Повара - это до времени раскрывать карты. Правда, голову ему отрубить не дадут. Максимум, что его ждет - это несколько месяцев отставки, чтобы потом, когда в правительстве произойдут крутые перемены, вернуть его на место. Однако, и в этом приятного мало. Если однажды выведут в отставку, то могут и "забыть" вернуть на место... Впрочем, и здесь Повар подстраховался. Около одиннадцати, надо понимать, у него уже будет паренек, способный сыграть роль "продажного чекиста", желающего получать навар с московской проституции в обмен на "секретные служебные сведения". Около полуночи, сразу после инструктажа, этот молодой талант выйдет на связь с чеченцами. И уже в час ночи уйдет срочный приказ: всем покинуть Майнц и перебрасываться в Париж. Пока они будут без толку рыскать по Парижу, Повар спрячет Зараева так, что никто никаких следов не найдет. И, если Зараев паче чаяния понадобится как новый правитель Чечни - Повар спокойно достанет его из бархатного футлярчика какой-нибудь очаровательной далекой страны футлярчика, в котором он будет хранить Зараева как величайшую драгоценность. И доставит по назначению, сдув все пылинки.

И вновь он утрет всем нос...

Да, всем участникам операции есть чего бояться. Как Повар нарушил служебный долг, так и этот любитель орхидей перетрухнул, когда кто-то попытался влезть в его электронную почту - в тот момент, когда там находилось сообщение о точном времени прибытия Садовникова в Сан-Франциско. Если возникнет хоть малейший слух, что он "помог русским в обмен на цветовода", его голова так резко полетит с плеч, что уже никакой хирург на место не пришьет. И, главное, рухнет так тщательно выстроенная, такая ценная программа сотрудничества.

Вот почему придется безжалостно устранять тех, кто коснется хоть краешка этой тайны.

Но Андрея Хованцева он не отдаст. Андрей ещё пригодится. Если американцы начнут слишком наседать, кто, мол, этот электронный взломщик, он свалит все на "Литовца". "Литовец" и знает слишком много, и странно начал себя вести.