Той победной весной (Из дневника лейтенанта Гиясзаде) :: Аббасзаде Гусейн
Страница: 8 из 25 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕА я не знаю 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Той победной весной (Из дневника лейтенанта Гиясзаде) :: Аббасзаде Гусейн
Он кинулся к Керему и начал отбирать у него еще не разорванные тома, чтобы снова сложить их на полку. И тогда в ярость пришел Керем. Слово за слово, и вспыльчивый Керем набросился на Си-раджа, повалил его. На шум прибежал старшина, который находился в другой комнате, и разнял драчунов...
Керем был родом из Кедабека. Высокий, стройный, общительный парень, он носил в нагрудном кармане гимнастерки фотографию своей невесты, сделанную сельским фотолюбителем. Когда речь заходила о возвращении домой, о женитьбе, он воодушевлялся, начинал расхваливать свое село, свою суженую, и остановить его было невозможно. Однажды я в шутку-сказал ему: "Эй, Керем, поменьше хвались. Как только кончится война, поедем поглядим, что у тебя за село, что за невеста! Как будешь в глаза смотреть? Оно ведь и ястребу свое гнездо нравится" Он воспринял мои слова совершенно серьезно и ответил: "Нет, товарищ лейтенант, я расхваливаю свое село не потому, что оно мое село. Горы - это для меня жизнь. Их надо видеть, чтобы понять их красоту. Словами ее не передать. Клянусь, если после войны поедете со мной в Кедабек, отец с матерью на каждом шагу будут в вашу честь баранов резать. Вы о городе не думайте. Так, как у нас, нигде не сможете отдохнуть! Девушки в наших местах - кровь с молоком! Не то что городские, у которых лица цвета соломы..." Я продолжал подшучивать: мол, наших городских девушек не ругай, Керемг они услышат тебя - обидятся. Ведь кто может знать, что еще в жизни будет? А вдруг по дороге с фронта встретится тебе в Баку такая красавица, что ты совсем голову потеряешь? Но Керем с прежней серьезностью ответил: "Можете мне поверить, товарищ лейтенант, даже если девушки всего мира упадут к моим ногам, я не променяю на них свою Сарабейим". И прочитал стихи, подражая ашугу Керему: Я солдат, моя родина - склоны гор, Рухнет мир - все равно не нарушится наш уговор. Мне другая возлюбленная не нужна, Даже если ангелом будет она... Старшина показал мне три-четыре разорванных книги: - Вот как он их... Мы их обратно на полки поставили... Жалко выбрасывать... Я тоже рассердился на Керема, но не стал ругать его при всех, знал: Керем очень гордый, любое грубое слово - для него нож острый. Предпочтет, чтобы его избили, только бы не задевали самолюбия. - Ладно,- сказал я старшине,- вы займитесь своими делами, а с ним я сам поговорю. Я прошел с Керемом в свою комнату. - Тебе не стыдно? - спросил я его, когда мы остались наедине.- Разве можно поднимать руку на человека старше себя? Не ожидал от тебя такого, совсем не ожидал. Керем сконфузился. - Товарищ лейтенант, меня слова Сираджа обидели. Что он, в самом деле, накинулся на меня?! Портишь, мол,, такие чудесные книги! Выходит, ценит меня меньше этих фрицевских каракулей. Я как услышал это, клянусь,, кровь ударила в голову. Был бы кто-нибудь другой, задушил бы его. Только потому и сдержался, что это был дядя Сирадж... Да, драка могла дорого обойтись невысокому, худощавому Сираджу. Большие руки Керема были сильны и цепки, как клещи. Хорошо, что старшина оказался рядом... - Керем, но Сирадж прав. Нельзя портить такие прекрасные книги,- сказал я солдату. Керем удивленно отступил. - И вы так думаете, товарищ лейтенант? И вам жалко этого фрицевского добра? Меня не удивил вопрос Керема, успевшего получить. лишь трехклассное образование, никогда не спускавшегося с гор, где он родился, и впервые увидевшего город,, только когда его призвали в армию. Он, может быть, первый раз в жизни слышал фамилии авторов книг, которые-хранились в этом доме. Но что я мог сказать ему? Как растолковать, чего эти книги стоят?.. Вспомнились начальные строки из поэмы Генриха Гейне "Германия", которая была переведена на азербайджанский язык: То было мрачной порой ноября. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|