Трамвай Желание   ::   Вильямс Теннесси

Разве кто из них, умирая, отказал нам что-нибудь в завещании? Или хоть цент по страховке? Одна только бедняжка Джесси - сотню, себе на гроб. Вот и все, Стелла. Да я со своим жалким учительским окладом. Да, клейми меня. Сиди вот так, глаз с меня не спуская, думай, что это я не сберегла наш дом. Я не сберегла? А где ж ты-то была' В постели... со своим поляком!

СТЕЛЛА (вскакивая). Бланш! Уймись. Довольно. (.Идет к спальне.)

БЛАНШ. Куца ты? СТЕЛЛА. В ванную, обмыть лицо. БЛАНШ. Ах, Стелла, Стелла... плачешь? СТЕЛЛА. Тебя это удивляет? БЛАНШ. Прости... Я не хотела.

СТЕЛЛА уходит в ванную.

На улице слышны мужские голоса. СТЭНЛИ, СТИВ и МИТЧ подходят к дому.

СТИВ. ...И вот он его песочит, песочит: и то, мол, не так, и это, и ни к чему ты не годен, и чему тебя только учили, и опыта у тебя, мол, нет. А парень вздохнул и говорит: -А где ж опыта раздобыть?- А тот ему: "Ах ты вон из каких! А ну уматывай отсюда!"

Громкий хохот.

Заслышав голоса мужчин, Бланш забивается в спальню. Взяла с туалетного столика фотографию Стэнли, всматривается, снова ставит на место.

Так завтра с вечера в покер?

СТЭНЛИ. Да, у Митча.

МИТЧ. У меня нельзя. Мать еще не выздоровела. (Собирается уйти.)

СТЭНЛИ (ему вслед). Ладно, тогда у меня... а ты ставишь пиво.

МИТЧ делает вид, что не слышал, прощается и, негромко напевая про себя, уходит.

ЮНИС (кричит сверху). Эй, вы там! Расходитесь. Я приготовила спагетти, а съела все сама...

СТИВ (поднимаясь по лестнице). Сказано тебе было и так и по телефону мы играем! (Мужчинам.) Только, чтоб пиво как пиво!..

ЮНИС. Да ты и не звонил.

СТИВ. Сказал еще за завтраком и звонил в перерыв...

ЮНИС. Ладно, ладно, никому не интересно. Ты и домой-то заглядываешь раз в год по обещанию.

СТИВ. А тебе что - надо, чтоб все знали?

Смех, прощальные возгласы расходящихся мужчин. Рванув дверь, в кухню входит СТЭНЛИ. Среднего роста - пять футов и восемь-девять дюймов, сильный, ладный. Вся стать его и повадка говорят о переполняющем все его существо животном упоении бытием. С ранней юности ему и жизнь не в жизнь без женщин, без сладости обладания ими, когда тешишь их и ублажаешь себя и не рассиропли-ваешься, не даешь им потачки; неукротимый, горделивый пернатый султан среди несушек. От щедрот мужской полноценности, от полной чувственной ублаготворенности - такие свойства и склонности этой натуры, как сердечность с мужчинами, вкус к ядреной шутке, любовь к доброй, с толком, выпивке и вкусной снеди, к азартным играм, к своему авто, своему приемнику - ко всему, что принадлежит и сопричастно лично ему, великолепному племенному производителю, и потому раз и навсегда предпочтено и выделено. Женщин он привык оценивать с первого взгляда, как знаток - по статям, и улыбка, которой он их одаривает, выдает всю непристойность картин, вспыхивающих при этом всполохами в его воображении.

БЛАНШ (невольно отступая под его пристальным взглядом). Вы, конечно, Стэнли? Я - Бланш.

СТЭНЛИ. Сестра Стеллы?

БЛАНШ. Да.

СТЭНЛИ. Здравствуйте. А где наша хозяйка?

БЛАНШ. В ванной.

СТЭНЛИ. А-а. Не знал, что вы собрались в наши края.

БЛАНШ. Я...

СТЭНЛИ. Откуда приехали, Бланш?

БЛАНШ. Я... я живу в Лореле.

СТЭНЛИ (подходит к стенному шкафу, достал бутылку виски). В Лореле? Ах да. Ну конечно же, в Лореле. Не в моей зоне. В жаркую погоду этого зелья не напасешься. (Рассматривает бутылку на свет, определяя, осталось ли в ней что-нибудь.) Выпьем?

БЛАНШ. Нет-нет, почти и не прикасаюсь, редко-редко.

СТЭНЛИ. Есть и такие: сами прикладываются к бутылке редко, а вот она к ним - частенько.

БЛАНШ (вяло). Ха-ха.

СТЭНЛИ. Все на мне прилипло. Ничего, если я без церемоний? (Собирается снять рубашку.)

БЛАНШ. Пожалуйста, прошу вас.

СТЭНЛИ. Ничем не стеснять себя - мой девиз.

БЛАНШ. И мой. Сохранять свежесть - дело нелегкое. Я и ни умыться, ни попудриться еще не успела, а вы уже и пришли.

СТЭНЛИ.