Уилт   ::   Шарп Том

– Хочу заметить, – вмешался доктор Мейфилд, заведующий кафедрой социологии, – что сейчас, в преддверии введения степеней в области исследований проблем городов и изучения средневековой поэзии, – я счастлив сообщить вам, что их введение в принципе одобрено Национальным советом по научным званиям, – крайне важно проводить солидную кадровую политику и резервировать места старших преподавателей для кандидатов, обладающих специальной подготовкой и достижениями в конкретных областях науки, а не…

– Если я правильно вас понял, – перебил его доктор Боард, возглавляющий кафедру современных языков, – вы предлагаете предпочесть на должности старших преподавателей остепененных специалистов, не умеющих преподавать, а не тех, кто умеет это делать, но не имеет степени?

– Если бы доктор Боард не прерывал меня, – продолжил доктор Мейфилд, – он бы понял, что то, что я сказал…

– Маловероятно. – заметил доктор Боард, – даже если забыть о вашем синтаксисе.

Вот так и случилось, что пятый раз подряд о повышении Уилта забыли. Фэнлендское техучилище расширялось. Возникали новые курсы, и все больше студентов, у которых было мало способностей, поступало туда, чтобы обучаться у высококвалифицированных преподавателей, чтобы в один прекрасный день училище сменило приставку «тех» на «политех». Это было сокровенной мечтой всех заведующих кафедрами и отделениями, и в процессе достижения этой высокой цели чувством личного достоинства Уилта и надеждами Евы Уилт можно было пренебречь.

Уилт узнал эти печальные новости в столовой, перед ленчем.

– Мне очень жаль. Генри, – сказал мистер Моррис после того, как они взяли подносы. – Всему виной это ужасное экономическое давление. Даже на отделении современных языков сокращения. У них только двое получили повышение.

Уилт кивнул. Ничего другого он и не ожидал. Он работал не на той кафедре, был женат не на той женщине и вообще жил не той жизнью. Он поставил свою тарелку с рыбными палочками на угловой столик и съел их в одиночестве. Вокруг него преподаватели обсуждали различные планы, в частности, кто попадет в следующем семестре в правление курса. Все они преподавали либо математику, либо экономику, либо английский, то есть предметы, которые считались наиболее важными, и поэтому добиться повышения было для них плевым делом. Гуманитарные науки в расчет не принимались, так что о повышении здесь было бесполезно даже заикаться. Уилт закончил ленч и пошел в справочную библиотеку посмотреть фармакопею на инсулин. Ему вдруг пришло в голову, что инсулин – яд, не оставляющий следов.

* * *



Так ничего и не выяснив, без пяти два он направился в комнату 752 развивать эстетические чувства пятнадцати учеников-мясников, обозначенных в расписании как «Мяс. I». Как водится, они опоздали и были в подпитии.

– Мы пили за здоровье Билла, – возвестил один из них, когда они в десять минут третьего ввалились в класс.

– Что вы говорите! – отозвался Уилт, раздавая учащимся экземпляры «Повелителя мух». – Ну и как он?

– Чертовски плохо, – отозвался верзила, на кожаной куртке которого сзади было написано «От-зынь!». – Его выворачивает наизнанку. У него день рождения, он выпил четыре рюмки водки и коктейль…

– Мы остановилась на том, как Пигги попадает в лес, – сказал Уилт, пытаясь отвлечь их внимание от дня рождения. Он взял тряпку и стер с доски изображение противозачаточного колпачка.

– Это отличительный знак мистера Седвика, – сказал один из мясников. – Он всю дорогу распространяется о противозачаточных средствах и тому подобном. У него такой пунктик.

– Пунктик? – переспросил Уилт, стараясь быть лояльным.

– Ну, знаете, насчет контроля за рождаемостью. Он ведь когда-то был католиком, верно? А теперь он уже не католик, вот и старается наверстать упущенное, – сказал невысокий парнишка с бледным лицом, развертывая шоколадку.

– Кто-нибудь должен рассказать ему о противозачаточных таблетках, – вмешался другой парень, поднимая голову с парты и глядя на Уилта заспанными глазами.