Урок пения   ::   Ибрагимбеков Рустам

Я подошел. "Ложись на землю", говорит. Я лег. А он сел за руль, нажал на газ - и на меня. Одной рукой машину ведет, другой дверь открыл, чтобы видеть, сколько до меня осталось. А я лежу. Куда убежишь? Все равно догонит. Лежу, а он мне говорит: "Лучше скажи, кто обчистил бардачок, а не то раздавлю тебя, как червяка". "Не знаю, - говорю, откуда мне знать? В машину я садился, а кто обчистил, не знаю". "Не знаешь, значит, подохнешь, как собака", - и опять наезжает на меня. Хорошо, что мать его успели позвать. Если бы мать его не прибежала, задавил бы меня. Он только мать слушался, больше никого. Она маленькая была такая, худенькая, но боевая.

Бывало, он напьется, возьмет в руки рессору от машины и бьет всех, кто навстречу попадется. Хорошо, люди успевали вовремя разбежаться, а то бы на месте уложил. И никто его не мог остановить. Только мать. Сразу же кого-нибудь за ней посылали, она приходила, брала его за ухо и вела домой. Как только он ее видел - сразу бросал рессору и без сопротивления шел домой. Очень он ее любил... А как же иначе? Мать всегда надо .любить, ближе матери кто может быть у человека? Правильно я говорю? - Мальчик в ответ кивнул головой. - Молодец, одобрил его отец и вернулся к своему рассказу. - Да, спасибо его матери, спасла она меня тогда. Не мог же я сказать, кто залез в машину Рамиза.

- А ты знал, кто?

- Конечно, знал. Все знали... - Мужчина усмехнулся, умолк и попытался сунуть в рот болонке кусок пирожка.

- На эту собаку посмотри! - сказал он удивленно. - Пирожки с мясом не ест. Интересно, что жрут ее хозяева, если она уже и пирожки не ест?! А ты почему не ешь?

- Я ем, - сказал мальчик. Он, действительно, съел несколько пирожков. У него был хороший аппетит, и ему нравилось есть пирожки со своим отцом.

- Я возьму тебя как-нибудь ко мне домой. Поживешь с нами. Пусть порадуются дедушка с бабушкой. Покажу тебе все места, где я в детстве бегал, нашу улицу, двор, там и сейчас малышей полно, поиграешь с ними.

- А мама разрешит?

- Разрешит. Что в этом плохого? А ты хочешь пожить со мной?

- Да, хочу... - мальчик ласково посмотрел на отца, потом вдруг растерянно на окна школы - там прекратилось пение детского хора. Одновременно раздался звонок. Во дворе он звучал негромко, но и здесь означал окончание сорока пяти минут, отпущенных на урок пения.

- Это последний урок? - спросил отец после довольно продолжительной паузы.

- Да, - огорченно сказал мальчик.

- А где твой портфель?

- В классе.

- Ну, иди, возьми его...

Они молча встали, прошли по узкому проходу на другую часть двора. Из дверей школы опять повалила детвора, но уже с портфелями. Мужчина подтолкнул мальчика, и тот, подпрыгивая и вобрав голову в плечи, помчался сквозь толпу школьников за своим портфелем. Подбежав к двери, он оглянулся. Отец с болонкой в руках стоял посреди двора. Мальчик заскочил в дверь.

Через минуту он с портфелем мчался по коридору назад. Но отца на том месте, где он его оставил, не было. В воротах школьного двора мальчик увидел свою мать, которую, по обыкновению, сопровождал отчим...

Мужчина в куртке тоже их видел (он не прятался, но стоял на углу здания школы так, чтобы не бросаться в глаза). Мать мальчика была в шубе из темного меха. Высокий по сравнению с ней отчим носил очки и шляпу...

Когда они вывели озирающегося по сторонам мальчика за ворота, мужчина в куртке вышел из своего укрытия и прошел на середину уже почти опустевшего двора. Впереди него бежала болонка.

Мужчина машинально продолжал жевать пирожок...

Чуть погодя он вышел из ворот школы и подошел к стоявшему в конце квартала грузовому автомобилю. Задний борт машины был откинут и из кузова торчали, прогибаясь под своей тяжестью, шестидюймовые бурильные трубы.