ВН-740   ::   Куваев О

---------------------------------------------

Куваев О

ВН-740



Олег Куваев

ВН-740

Это история о хмуром капитане Анкарахтыне, об экзотике островов Серых Гусей, которые есть на самом деле, хотя о них никто почти не знает, и, может быть, это рассказ о тех мыслях, которые навещали нас в мертвой впадине Колючинской губы в сентябре. Короче, это просто рассказ о дороге, если, конечно, считать, что дорога не только километры.

Мы прибыли в поселок Ванкарем в состоянии томительного одиночества и неуверенности в завтрашнем дне. Перед этим мы сплавились вниз по фантастической реке Амгуэме, которая почти точно по меридиану пересекает Чукотский полуостров. Я назвал ее фантастической, потому что в Москве мне не верили, что на Чукотке есть большая река под звучным названием Амгуэма, а один умник даже догадался, что я выдумал это слово от имени Аэлита. Одиночество и неуверенность в завтрашнем дне объяснялись тем, что мы уже пять месяцев находились только вдвоем, и нам во что бы то ни стало необходимо было проплыть еще восемьсот километров вдоль берега Чукотского моря до мыса Дежнева, и наступил сентябрь - последний месяц шлюпочной навигации.

К поселку, как выяснилось, мы подплыли тотчас после священного времени разгрузки парохода-снабженца "Арктика". Узнав об этом, я опечалился, так как был знаком с капитаном парохода... Первый человек, которого мы увидели, был сторож. Его ужасающая строгость и растерянность нас развеселили. Растерянность объяснялась тем, что мы приплыли на резиновой ярко-красной лодке с ярко-красным же парусом. Видеть такие лодки приходится не так уж часто, и ее непривычный облик, конечно, сразу наводил на мысль о кознях и происках врага. Двадцать минут, с трудом сохраняя невозмутимость, мы сидели под нервным дулом винтовки, пока не пришел кто-то из начальства. У нас проверили документы, потом пожали руки и отпустили с миром. Казалось, что, кроме этих двух людей, в поселке нет ни одной живой души. И даже ванкаремская галька, известная тем, что в нее проваливаешься чуть не по колено, шуршала беззвучно.

С трудом мы нашли дом председателя колхоза. Лохматый молодой человек одетый спал на кровати. Он спал смертельным сном грузчика, которым спят все чукотские поселки после разгрузки парохода-снабженца.

Я вынул "Беломор", и в это время лохматый молодой человек с оханьем сел на кровати.

- Привет, - сказал я, и он без особой приветливости кивнул головой.

- Я зоотехник, - сказал он, - и здесь я новый человек. У вас гиблое дело, так как колхозу нужно пятнадцать тонн моржа, а в ямах всего пять. Вельбот неделю как ушел на промысел, и байдары уходят каждое утро. Председатель в тундре, но и он бы вам не помог. А в общем, говорите с заместителем о своем гиблом деле.

Он снова лег на кровать, но глаза закрывать не стал.

Восемьсот километров непройденного маршрута повисли перед моими глазами, но в это время стукнула дверь и появилось начальство - баскетбольного роста женщина в сером пуховом платке...

Лохматый зоотехник не выдавал моих планов, и я исподволь узнавал все, что надо, чтобы потом начать атаку с заранее подготовленных позиций.

Здешние поселки - это признанные столицы глухих королевств. Угловатые глыбы равнодушия здесь столь же тягостны, как и в других местах. И малейшие дозы участия здесь столь же радостны, как и в других местах, может быть, они даже более радостны, ибо у просителя в глухих королевствах есть только один путь - добиться именно того, что он хотел с самого начала, других вариантов нет. В министерствах глухих королевств только один коридор с небольшим количеством кабинетов.