В лесах. Книга Первая :: Мельников-Печерский Павел
Страница: 9 из 313 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТуманом бесконечности сокрыта, 12.09.10 - 20:15 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
— Скорняков Михайло Васильич с хозяйкой обещались, кум Иван Григорьич с Груней, Данило Тихоныч с сыном, Снежков прозывается. — Не знаю такого. Что за Снежков? — сказала Аксинья Захаровна. — Не знала, так узнаешь, — молвил Патап Максимыч. — Приятель мой, дружище, одно дельце с ним заведено: подай господи хорошего совершенья. — Откуда сам-от? — Самарский… Мужик богатый: свои гурты из степи гоняет, салотопленый завод у него в Самаре большущий, в Питер сало поставляет. Капиталу ста четыре тысяч целковых, а не то и больше; купец, с медалью; хороший человек. Сегодня вместе и вечерню стояли. — Так он из наших, из христиан? — спросила Аксинья Захаровна. — Известно. Чужого разве пустил бы Михаил Петрович на освященье воды? Старинные старообрядцы; и деды и прадеды жили по древлему благочестию… С сыном Данило Тихоныч приедет; сын парень умный, из себя видный, двадцать другой год только пошел, а отцу уж помощь большая. Вот и теперь посылает его в Питер по салу, недели через две воротится, как раз к твоим именинам. Хорошенько надо изготовиться; не ударь лицом в грязь на угощенье. Ну-ка, девки-грамотейницы, книжные келейницы, смекните, в какой день материны именины придутся? В скоромный аль в постный? — Хоть в середу, да на сплошной, — ответила Настя. — Ну и ладно. Мясным, стало быть, потчевать станем. А рыбки все-таки надо подать. Без рыбы нельзя. Из скитов ждешь кого? — Матушка Манефа обещалась, — ответила Аксинья Захаровна. — Значит, и мясное надо и рыбное. Стряпка одна не управится? Пошли в Ключову за Никитишной, знатно стряпает, что твой московский трактир. Подруги, чай, тоже приедут из Комарова к девкам-то? — Марья Гавриловна обещалась, — сказала Аксинья Захаровна, — да еще Флёнушка. — Эту бы, пожалуй, и не надо. Больно озорна. — Ах, тятенька, что это ты? Фленушка девица во всем самая распрекрасная, — вступилась за приятельницу Настя. — Ладно, знаем и мы что-нибудь, — молвил Патап Максимыч. — Слухом земля полнится. — Полно, батько, постыдись, — вступилась Аксинья Захаровна. — Про Фленушку ничего худого не слышно. Да и стала бы разве матушка Манефа с недоброй славой ее в такой любви, в таком приближенье держать? Мало ль чего не мелют пустые языки! Всех речей не переслушаешь; а тебе, старому человеку, девицу обижать грех: у самого дочери растут. — Да я ничего, — молвил Патап Максимыч. — Пусть ее приезжает. Только уж, спорь ты, Аксинья, не спорь, — а келейницей Фленушка не глядит. — А по-твоему девицам бирюком надо глядеть, слова ни с кем не сметь вымолвить? Чай, ведь и они тоже живой человек, не деревянные, — вступилась Аксинья Захаровна. — Ну, ты уж зачнешь, — сказал Патап Максимыч. — Дай только волю. Лучше б еще по чашечке налила. — Кушай, батюшка, на здоровье, кушай, воды в самоваре много. Свеженького не засыпать ли? — молвила Аксинья Захаровна. — Засыпь, пожалуй, — сказал Патап Максимыч. — А к именинам надо будет в городе цветочного взять, рублев этак от шести. Важный чай! — От ярманки шестирублевого-то осталось, — сказала Аксинья Захаровна. — Свежего купим. Гости хорошие, надо, чтоб все по гостям было. Таковы у нас с тобой, Аксинья, будут гости, что не токмо цветочного чаю, детища родного для них не пожалею. Любую девку отдам! Вот оно как! Девушки переглянулись меж собой и с матерью. Канонница глаза потупила. — Уж что ни скажешь ты, Максимыч, — сказала Аксинья Захаровна. — Про родных дочерей неподобные слова говоришь! Бога-то побоялся бы да людей постыдился бы. — Что сказал, то и сделаю, когда захочу, — решительно молвил Патап Максимыч. — Перечить мне не смеет никто. Настя, ласкаясь к отцу, с притворным смехом спросила: — Что ж ты с нами поделаешь, тятенька? — Тебя ожарить велю, — сказал, смеясь. Патап Максимыч, — а Параша тебя пожирней, ее во щи. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|