Вещи   ::   Перек Жорж

Они знают, в чем их счастье, их свобода.

И тем не менее они ошибались: они были как никогда близки к катастрофе. Они уже вступили на путь, ни поворотов, ни конца которого они не ведали. Иногда их охватывал страх. Но чаще всего они проявляли лишь нетерпение: они ощущали себя уже подготовленными, уже созревшими для этой жизни -- они ждали лишь денег.

Жерому было двадцать четыре года. Сильвии -- двадцать два. Оба были психосоциологами. Эта работа, которая не являлась профессией или ремеслом в точном смысле слова, заключалась в интервьюировании людей различными методами и на разнообразные темы. Это было трудное занятие, безусловно требовавшее сильного нервного напряжения, но оно не лишено было и увлекательности, относительно хорошо оплачивалось и оставляло довольно много свободного времени.

Как и большинство их коллег, Жером и Сильвия стали психосоциологами по необходимости, а не по выбору. Кто знает, впрочем, куда привело бы свободное и беспрепятственное развитие их склонностей. Время и тут сделало выбор за них. Конечно, они предпочли бы, как и все, посвятить себя чему-то определенному, почувствовать мощное влечение, которое можно было бы назвать призванием, которое удовлетворяло бы их честолюбие и полностью подчинило бы себе. Увы, ими владело лишь одно стремление: хорошо жить, и оно-то и поглощало все их силы. Будучи студентами, они ужасались перспективе скромной должности учителя где-нибудь в Ножан-сюр-Сен, Шато-Тьерри или в Этампе, мысль о ничтожном жалованье пугала их до такой степени, что, едва познакомившись -- Жерому было тогда двадцать один год, а Сильвии девятнадцать, -- они, не колеблясь, бросили занятия, к которым, в сущности, еще и не приступали. Они не были обуреваемы страстью к познанию: куда более скромные мечты владели ими, и они не подозревали, что мечты эти ничтожны и когда-нибудь они пожалеют, что поддались им: комната побольше, с водопроводом и даже душем, более разнообразная или хотя бы попросту более сытная, чем в университетской столовке, еда; возможно, машина, пластинки, отпуск, одежда.

Уже в течение нескольких лет во Франции велось изучение причинности различных явлений. В тот год это увлечение переживало пору расцвета. Ежемесячно буквально на пустом месте открывались все новые агентства. Там легко можно было найти работу. Чаще всего она сводилась к посещению общественных парков, школ к моменту окончания занятий или многоквартирных дешевых домов на окраинах, к беседам с матерями семейств на тему -- заметили ли они новые рекламы и что о них думают. Такие зондажи-экспресс, называемые "тестингами" или "минутными анкетами", оплачивались по сто франков. Немного, но все же лучше, чем обычные люмпенские заработки студентов, вынужденных сидеть с детьми, служить ночными сторожами, судомойками или браться за любую подвернувшуюся под руку жалкую работу вроде распространения проспектов, переписки, записи рекламных передач, продажи из-под полы. А тут еще и новизна этих агентств, работавших почти кустарно, непроверенность методов, нехватка квалифицированных сотрудников позволяли надеяться на быстрое продвижение, на головокружительный взлет.

И расчет этот был не так уж плох. Несколько месяцев ушло на составление вопросников. Потом нашелся директор агентства, который в спешке был вынужден оказать им доверие: они поехали в провинцию, вооружившись магнитофоном; кто-то из их спутников, чуть постарше, посвятил их в технику проведения публичных и частных интервью, по правде говоря, куда менее сложную, чем принято думать.